Об аресте “лица Telegram” и гражданина мира (как оказалось, и Франции) не написал уже только очень ленивый. Передовая общественность негодует, из разных уголков мира несутся требования освободить Павла Дурова, в России с думской трибуны люди в хороших костюмах обвиняют коллективный Запад в стремлении ограничить свободу слова (привет Роскомнадзору - сколько он “телегу” заблокировать пытался?).
Бог с ними, хотя для социопсихологов будет интересно проследить, как мутировали символы борьбы за свободу слова - от Вольтера и Радищева до бизнесмена-социопата с фаллически-уголовными символами в кабинете.
По сути же, “кейс Дурова” очень интересен в первую очередь для специалистов по работе с информацией. Для профсоюзных (да и информационщиков других небогатых общественных организаций) - едва ли не в первую очередь.
Я внимательно следил за первой реакцией самых разных людей и групп на задержание Дурова. Едва ли не каждый второй спрашивал: что же делать, если “телегу” закроют, куда бежать, как теперь работу строить? Кто-то даже пустил грустную шутку - мол, вот и задержали начсвязи Минобороны РФ. К счастью, это не так, хотя Telegram действительно на низовом уровне используют активно. И не только в войсках, ну, удобно же...
И для информационщиков удобно - закинул пост в “телегу”, подцепил во “ВКонтакте” с картинкой, сказка. И отчитаться, опять же, всегда можно: вот вам ссылка, вот скриншот, видите, сколько просмотров? Все блага цифровизации налицо.
До тех пор, пока не выясняется, что канал коммуникации, который вы отчего-то считали своим, вовсе не ваш. Его могут уничтожить. Что еще хуже - его могут начать контролировать совершенно непонятные вам люди и организации. Я лишь вскользь замечу, что использовать такой канал коммуникации, как Telegram, для профорганизаций стратегически важных российских отраслей... ну, такое себе решение. Учитывая, что Дуров в определенный момент начал подчеркивать: он - не российский бизнесмен.
Следующий момент - вся эта “связность мира”, о которой нам прожужжали уши адепты четвертой промышленной, связывает людей ровно до того момента, как это удобно и выгодно тем, кто “каналы связности” контролирует. Поэтому информационщикам стоит задать себе вопрос: а есть ли у нас дублирующие каналы коммуникации, о которых знает хоть часть аудитории?
Стоит обратить внимание на характерные высказывания различных “экспертов” о судьбе Telegram. Мол, ну даже если станут “телегу” контролировать и модерировать корпорации, или ЕС, или Штаты, для законопослушного гражданина же ничего не изменится... В переводе на русский язык: чего вы боитесь, просто ваши переписки станет читать еще больше неизвестных вам людей. Действительно, чего страшного? Просто если раньше гипотетическому аналитику ЦРУ надо было чуток напрячься, чтобы получить информацию о том, для бойцов какой части какую именно снарягу собирают в заводской первичке, то теперь эта информация пойдет к нему прямотоком.
Я сознательно несколько утрирую. Хотя, скорее всего, не утрирую. Все так и есть.
Так подробно я кручу “кейс Дурова”, поскольку убежден, что это уже не звоночек, а ревун, который извещает о приближении волны изменений. Каких? Могу обозначить лишь некоторые, их надо учитывать в работе уже сейчас:
• Всемирная связность интернета заканчивается. Он будет все больше сегментироваться. Суверенитет уже сейчас определяется тем, какие самостоятельные глобальные сервисы есть у страны. Поисковик, свои почтовые сервисы, мессенджер... и т.п. Россия, к счастью, не дала полностью угнать “Яндекс”, потихоньку отказывается от YouTube, перестройка каналов будет происходить и дальше.
• Любая бесплатность и общедоступность все больше и больше означает, что из вас просто выдаивают ваши личные данные. Это необходимо понимать.
• Крупные, хорошо развивающиеся проекты все чаще будут сбивать на взлете. Если, конечно, проект не купит транснациональная компания. Или если их не будет мягко контролировать мощное государство (как WheChat в Китае, например).
Самое главное - никогда не складывайте все яйца в одну корзину. И никогда не верьте сказкам о защищенных каналах коммуникаций, созданных неизвестными борцами за свободу слова.
Особенно - летающими на собственных самолетах.