27 апреля в местечке Пханмунчжом на демаркационной линии между КНДР и Республикой Корея состоялись переговоры: лидеры обеих стран обсудили ряд шагов в направлении мира на Корейском полуострове. “Солидарность” разобралась в основных аспектах встречи и перспективах экономического сотрудничества двух Корей.
Глава Корейской Народно-Демократической Республики Ким Чен Ын стал первым правителем этой страны, ступившим на южнокорейскую землю. Встреча третьего представителя династии Кимов с президентом Республики Корея Мун Чжэ Ином прошла в Пханмунчжоме, нейтральной зоне для переговоров. И хотя “потепление” стало более заметным после Зимней Олимпиады в Пхёнчхане, встреча планировалась задолго до нее. Разговоры о межкорейском саммите велись еще с избрания Мун Чжэ Ина (в его предвыборной программе был пункт о нормализации отношений с Севером) на пост президента РК. Встреча в любом случае была тщательно срежиссирована и проработана, поэтому обошлась без сюрпризов.
Вот что сказано относительно перспектив в Пханмунчжомской декларации (предоставленной “Солидарности” посольством КНДР в России) относительно экономического сотрудничества: “Север и Юг договорились учредить в районе Кэсон совместное бюро межкорейских связей, где постоянно будут находиться представители обеих сторон, чтобы устраивать тесные совещания между двумя властями и благополучно обеспечивать гражданский обмен и сотрудничество”.
Кэсон и Расон
Особая экономическая зона - это часть территории государства с особыми, льготными условиями для национальных или иностранных предпринимателей. ОЭЗ есть в России, Белоруссии, Китае и других странах. В Северной Корее ключевыми ОЭЗ являются Кэсон и Расон. В Кэсоне северные корейцы работают на предприятиях, которыми владеют бизнесмены из Республики Корея.
Чучхе и Сонгун
Чучхе (“опора на собственные силы”, “сам”) - основная идеология в Северной Корее, нацеленная на достижения в области политики и экономики без зависимости от внешней помощи.
Сонгун (“Сон” - “предшествующий раньше всех”, “гун” - армия) - приоритет армии. С одной стороны, это приоритетное распределение ресурсов в пользу военной сферы, а с другой - необходимость опоры на военных в госуправлении и экономическом строительстве.
Напомним, что в 2016 году после испытания КНДР баллистической ракеты индустриальный комплекс Кэсон по инициативе Южной Кореи прекратил функционирование.
В принципе, Кэсон имел большое значение для экономики Северной Кореи. В самой КНДР и в ряде других стран (в том числе в России) продавались товары, сделанные в данном индустриальном комплексе (в частности, косметика с содержанием женьшеня, одежда, посуда, часы). Всего в Кэсоне действовало 123 южнокорейских компании, обеспечивавшие 50 тыс. северных корейцев рабочими местами. С учетом непростой экономической ситуации, а также того, что население КНДР составляет около 25 млн человек, такая потеря рабочих мест - ощутимый для страны удар. К тому же, кроме РК, КНР и РФ, дела с Северной Кореей мало какой бизнес решается вести. Так, шведская компания IKEA в 2013 году отклонила предложение южнокорейских бизнесменов совместно построить в Кэсоне завод.
Надо сказать, что условия работы в Кэсонском технопарке были немного лучше, чем на других предприятиях КНДР. Отбор людей на предприятие вело Центральное агентство по развитию специальных зон, имеющее эквивалентный министерскому статус. Оно получало извещение от действовавших в Кэсоне южнокорейских предпринимателей о потребности в работниках. Агентство проводило собеседование и проверяло необходимые для работы навыки. Сами бизнесмены Республики Корея не имели права набирать работников напрямую. Из открытых статистических данных можно сделать вывод, что в основном работниками технопарка были женщины от 30 лет с общим средним образованием.
В 2017 году северокорейские власти, по сообщениям СМИ КНДР, взяли управление заводами технопарка на себя. Доступа к специфическим данным у исследователей и журналистов сегодня практически нет, так что вопрос об оплате труда в КНДР в целом изучен мало. Однако согласно Трудовым правилам Кэсона заработная плата рабочего складывается из следующих составляющих: жалованье, отпускные, сверхурочные и премиальные. По данным Министерства объединения РК, в 2006 году МРОТ в пересчете составлял 50 долларов в месяц (при 48-часовой рабочей неделе). К моменту закрытия технопарка заработная плата должна была составлять около 70 - 80 долларов. В любом случае это в пять раз меньше МРОТ южнокорейского рабочего. Но это очень высокий уровень заработка для КНДР, где встречается зарплата и в 10 долларов в месяц. Ряд американских экспертов (к примеру, правозащитник Джейсон Лефковиц) убеждены, что часть жалования у рабочих Кэсона попросту отбирали - впрочем, как это часто бывает, в ситуации он не разобрался: в КНДР для граждан, работающих за рубежом (в том числе в России), отдавать часть доходов государству - вполне узаконенная практика.
Работающие в Кэсоне возлагают на договоренности руководителей двух стран большие надежды. Так, в заявлении ассоциации предприятий комплекса Кэсон говорится: “Сделанное двумя лидерами заявление в Пханмунчжоме дарит надежду на то, что Кэсонский комплекс будет открыт вновь”. Ассоциация также выразила надежду на скорейшее возобновление работы технопарка. Неясно, как скоро вернутся южнокорейские бизнесмены к деятельности на предприятиях Кэсона, однако надежда все же есть.
Сами граждане КНДР основной чертой экономики страны считают “плановое хозяйство, основанное на социалистической собственности на средства производства и управляемое путем органического сочетания единого государственного руководства, относительной самостоятельности и творческой инициативы предприятий”. Это достаточно типично для жителей государства с плановой экономикой и мощным идеологическим фундаментом.
В 2013 году лидер Северной Кореи Ким Чен Ын объявил о новой идеологической концепции, помимо существующих чучхе и сонгун, - пёнджин носон, то есть экономическое развитие наряду с наращиванием ядерного арсенала. А одной из приоритетных задач было объявлено “улучшение жизни населения”. В связи с этим в столице КНДР началось масштабное строительство жилых помещений для работников университетов и предприятий, расположенных непосредственно в Пхеньяне. Ряд специалистов, в частности западных, полагают, что Пхеньян - не тот город, по которому можно судить об уровне жизни населения, хотя нельзя не отметить масштабного строительства в столице. Впрочем, многие столицы мира не являются показателем жизни во всей стране - в их числе Москва и Пекин.
Нельзя с уверенностью сказать, насколько верна точка зрения относительно нацеленности Ким Чен Ына на “китайскую модель” (рынок при существенном контроле со стороны государства). Но очевидно, что в стране есть некое подобие капитализма (сами ОЭЗ - пример этого). И хотя в магазинах и на уличных “толкучках” продаются китайские и российские товары, приоритет отдается отечественному производству.
Нельзя сказать, что Юг является абсолютным антиподом Севера в плане трудовых условий. Безусловно, заработная плата в Республике Корея в разы больше, чем в КНДР. Однако на Юге скорее обыденным явлением, чем частностью, считаются тотальные переработки, доходящие до 20 часов в неделю - несмотря на установленную в Трудовом акте Республике Корея 40-часовую рабочую неделю. Отметим, что в РК весьма небольшую роль играет трудовой договор - вместо этого во главе угла стоят правила внутреннего распорядка и, если профсоюзам удается добиться определенных преференций, коллективный договор.
Профсоюзы Южной Кореи встретили договоренности с энтузиазмом: “Встреча двух лидеров Юга и Севера стала символом весеннего потепления на Корейском полуострове за долгое время. Мы искренне приветствуем консенсус двух лидеров и с нетерпением ждем предстоящего дня для празднования Дня труда рабочих Северной и Южной Кореи”, - говорится в заявлении, опубликованном сразу после встречи лидеров двух Корей, на официальном портале Федерации корейских профсоюзов.
Ранее попытки примирения предпринимали как отец, так и дед Ким Чен Ына. Известно, что первый руководитель Северной Кореи Ким Ир Сен вел переговоры с президентом Республики Корея Пак Чон Хи о возможном сотрудничестве и объединении. Ким Чен Ир встречался и даже подписывал ряд соглашений с лидерами Южной Кореи, Ким Дэ Чжуном (который за данную встречу получил Нобелевскую премию мира) и его преемником Но Му Хёном.
Однако большинство совместных проектов, в том числе сотрудничество в ОЭЗ, было свернуто в период президентства консерваторов Ли Мён Бака и Пак Кын Хе. Нынешний лидер Юга Мун Чжэ Ин - друг ныне покойного Но Му Хёна, и его шаг навстречу КНДР можно считать не только продиктованным убеждениями и политической обстановкой в регионе, но и личным делом. Впрочем, в то время как либеральная партия президента Муна назвала встречу “историческим триумфом”, консервативные политики раскритиковали ее.
Трудно сказать, какие перспективы ждут Северную и Южную Корею; очевидно, что самое сложное впереди. Предстоит еще очень непростая работа как в политическом, так и в экономическом плане, не говоря уже об анонсированном прекращении ядерных испытаний и денуклеаризации КНДР. Мун Чжэ Ин объявил, что не собирается отказываться от военного сотрудничества с США. Поэтому говорить о скором объединении Севера и Юга не просто рано, а нереалистично. Слишком многое поставлено на карту и слишком много игроков задействовано, чтобы позволить быстрое, а главное - безболезненное примирение сторон, которые формально чужие уже более семидесяти лет.