О том, что в России в 2014 году был какой угодно кризис, но не экономический, говорят разные эксперты. Вот и ученые из Института социологии РАН так считают. Ведь при экономическом кризисе запросы на труд падают, у нас же за этот период количество человеко-часов в экономике увеличилось. О том, что происходит в сфере труда и как работодатели, прикрываясь кризисами, меняют правила игры в свою пользу, рассказала доктор социологических наук Наталья Тихонова.
Уже почти 30 лет нам пытаются навязать мысль, что работа - это только источник средств к существованию, посетовала сотрудник Института социологии РАН, доктор социологических наук Наталья Тихонова. Но, по ее оценкам, большинство россиян так не думают, многие до сих пор готовы вовлекаться в работу, включаться в решение производственных проблем. Вот только их медленно, но верно от этого отстраняют, и нарастает явление, которое Карл Маркс назвал “отчуждением”. Отчуждение не только продуктов труда, но и отчуждение в труде. И это вполне серьезная проблема.
Конечно, работа - основной источник средств к существованию, в России это справедливо для трех четвертей домохозяйств. И кризис по всем ударил очень больно.
- Нельзя сказать, что зарплаты не росли. Они росли, хотя не так, как нам рассказывает Росстат. Например, если говорить о массовых слоях населения, которые попадают в наши выборки, то вместо примерно 23 тысяч рублей они стали получать примерно 27 тысяч в среднем. Рост был примерно на 15 - 17%, но за это время, по данным Росстата, инфляция составила 23%. Ясно, что догнать инфляцию такой рост не может, - рассказала Тихонова 20 февраля на Социологическом вечере в Центральном доме ученых.
По мнению социологов, многие наиболее серьезные проблемы, обострившиеся в сфере трудовых отношений, связаны не с кризисом, а с теми тенденциями, которые сформировались задолго за него, еще в 2000-е годы, а то и в 1990-е.
И дело даже не в том, что увеличилась безработица, особенно в сельской местности, или увеличились задержки зарплат, количество неоплачиваемых отпусков. Выросло пребывание в длительной безработице, а это очень опасно. Известно, что каждый следующий месяц, который человек проводит в состоянии незанятости, увеличивает риск, что он в таком состоянии останется и дальше. Да, это все есть, и это проблемы, однако, по оценке ученых из Института социологии РАН, проблемы эти затрагивают относительно небольшую часть населения.
Самое большое опасение у социологов, занимающихся темой трудовых отношений, возникает, когда они оценивают, в каких отраслях выросла занятость населения, в каких упала, а где осталась неизменной. Так, занятость выросла больше всего в торговле, строительстве, гостиничном и ресторанном бизнесе, немного - в госуправлении, операциях с недвижимым имуществом, финансовой деятельности, транспорте и связи. Упала же в сельском, лесном хозяйствах, в обрабатывающих производствах, в образовании и научных разработках.
- Если это все суммировать, то получается, что в тех областях, где у нас трудится высококвалифицированная рабочая сила, которая что-то производит - продукцию, продукты питания, человеческий капитал или человека как работника, - у нас падение, и падение большое. Там, где идет потребление простейших товаров и услуг, типа торговли, там у нас достаточно большой рост, - поясняет Тихонова. - Это, конечно, сказалось на состоянии определенных сегментов рынка труда. У нас переизбыток высококвалифицированной рабочей силы, она была вытеснена в процессе сокращения рабочих мест в высокотехнологичных отраслях. И попутно продолжает поступать на рынок труда все больше и больше молодежи, имеющей высшее образование. Что это дает? Это дает демпинг на рынке труда, и именно в том сегменте, который относится к высококвалифицированной рабочей силе.
По словам Натальи Тихоновой, ситуацией пользуются работодатели, чтобы изменить правила игры в свою пользу. Причем под работодателем доктор социологических наук подразумевает и государство - как крупнейшего работодателя в стране.
- У нас руководство страны периодически, в лице отдельных министров, позволяет себе заявления о том, что непонятно, чем у нас заняты десятки миллионов людей. Мол, про них нет никаких сведений. И оказывается, что все они чуть ли не самозанятые, заняты в “гаражной экономике”, - затрагивает Тихонова еще одну проблему.
В связи с этим власти ищут способы вывести людей “из тени”. Предлагают, чтобы такие люди платили “налог на тунеядство”, в противном случае - медицинской помощи не оказывать и т.п.
- Но вообще-то люди в массе своей думают, что они нормально оформлены на работе. Есть, конечно, те, кто знает, что они оформлены по устной договоренности или им зарплату выплачивают в конвертах. Но большинство считает, что за них работодатель перечисляет все, что положено, - поясняет Тихонова.
То есть властям проще собрать деньги с населения, чем контролировать, как предприятие перечисляет обязательные взносы.
Да, в нынешний кризис в России увеличилось число тех, кто не в полной мере находится в зоне действия российского трудового законодательства. По данным Института социологии РАН, перед кризисом 2014 года таких было около 60%. Хотя еще недавно, в кризис 2008 года, 78% россиян находились полностью в зоне действия трудового законодательства.
- Вы понимаете, что прошлый кризис сыграл на руку работодателям и был использован для того, чтобы вывести людей “в тень”? Не работники ушли “в тень”, а их туда вывели. А этот кризис дополнительно усугубил процесс.
Население в ответ на реальное снижение своих доходов начало искать способы заработать дополнительные деньги. Вследствие чего выросла трудовая нагрузка.
- Вообще, я посчитала, и у меня получилось, что никакого экономического кризиса у нас нет. У нас был кризис бюджетный, связанный с падением цен на нефть, с недофинансированием части отраслей, но не экономический. При экономическом кризисе в стране запросы на труд падают. А если у нас количество человеко-часов в экономике выросло - ну какой это экономический кризис? - удивляется Тихонова и добавляет, что количество человеко-часов выросло и в целом на всех работающих, и в расчете на одного человека.
До кризиса, по подсчетам ученых из Института социологии РАН, среднее время работы россиянина в неделю составляло 42 часа, а сейчас выросло до 45 часов. Причем в Москве и в сельской местности средняя продолжительность рабочей недели и вовсе 48 часов. Вероятно, люди из-за падения доходов просто стали больше работать, чтобы получать больше денег?
- Это не совсем так, - опровергает предположение Наталья Тихонова. - Потому что в большинстве своем сверхурочные не оплачиваются. В среднем по стране сверхурочные оплачиваются примерно трети сотрудников, имеющих переработки. У остальных это просто неоплачиваемое время труда.
По ее словам, работодатели сократили одного из четырех-пяти сотрудников и разложили на остальных его работу. А если у кого-то были возражения, то ему заявляли, что “тут очередь желающих на ваше место”.
- Проблемы, которые у нас сейчас в сфере занятости, - это не проблемы временной безработицы от кризиса. Мы вошли в принципиально новый этап взаимоотношений работников и работодателей, когда работодатели не просто диктуют свою волю работникам, что было бы естественным, но диктуют с нарушением законодательства, действующего в России, забывая о том, что люди нуждаются в отдыхе. И в целом можно сказать, что мы только начинаем следующий виток проблем, к сожалению, не связанных с кризисом, а гораздо более глубоких, - подытоживает Наталья Тихонова.