Всеобщая федерация труда Израиля — Гистадрут — в клубе национальных профсоюзных объединений мира стоит наособицу. Хотя бы потому, что едва ли в какой стране само государство выросло на базе профсоюза, а не наоборот. В прошлом и настоящем самой экзотичной профструктуры Старого Света разбирался наш корреспондент.
«Без Гистадрута мы вряд ли создали бы государство», — говорил первый премьер-министр Израиля Давид Бен-Гурион, отец-основатель еврейского государства и видный деятель «левого» сионизма.
«Гистадрут» грубо переводится на русский язык как «федерация». Так сокращенно привыкли называть «Гистадрут ха-Овдим ха-Клалит ха-Хадаша» — Всеобщую федерацию трудящихся, главную профсоюзную структуру еврейского государства.
С Бен-Гурионом едва ли можно не согласиться. Гистадрут в израильской истории — нечто гораздо большее, чем просто профсоюзная структура. Появившись на «земле Израиля» задолго до того, как еврейское государство было учреждено, он, без преувеличения, стал одним из краеугольных камней, на которых строилась будущая страна, и еще долго играл в ее жизни роль, далеко выходящую за рамки «профсоюзной» компетенции.
1920 год. Палестина, отторгнутая у побежденной Османской Империи, перешла под британский мандат — и с каждым годом принимает все большее количество переселенцев-евреев из стран Европы. После мясорубки Первой мировой войны в Эрец-Исраэль («Земля Израиля», историческая область, не идентичная территории нынешнего Израиля) поток репатриантов, который шел в Палестину с конца прошлого века, резко усилился. Поселенцы, оседая в Палестине, создают на сухой и зачастую враждебной земле трудовые коммуны — киббуцы и кооперативы — мошавы. Все больше и больше еврейских рабочих и служащих оседает в городах, привозя с собой не только сионистские, но и социалистические идеи, которые сложно было реализовать в Европе.
И вот в Хайфе, которая была тогда главным промышленным центром Палестины, среди других сионистских организаций появляется «Гистадрут ха-Клалит шел ха-Овдим ха-Ивриим бе-Эрец-Исраэль» (Всеобщая федерация еврейских трудящихся Земли Израиля). Рабочие объединения в Эрец-Исраэль появлялись еще со времен Первой алии — волны переселений конца XIX века, спровоцированной погромами евреев в Российской империи. Но конкурирующим и часто враждебным по отношению друг к другу объединениям трудно было стать серьезной силой.
Гистадрут, объединивший разрозненные профессиональные еврейские организации, сразу стал чем-то гораздо большим, нежели просто профсоюзная структура, — своего рода заменителем социального департамента не существующего еще государства.
Вновь прибывшего в Палестину поселенца Гистадрут встречал, становясь для него одновременно биржей труда и фондом социального страхования. Взяло на себя объединение и важную идеологическую задачу — распространение иврита в среде вновь прибывших членов «ишува» (переселенческой общины).
С 1923 года при Гистадруте организуется кооперативная структура «Хеврат Ха-Овдим», Общество трудящихся. Таким образом, еврейский профсоюз стал еще и крупным работодателем: под управлением Общества было запущено несколько крупных предприятий, а также банк, страховые общества и крупный строительный трест.
За время британского правления в Палестине численность Гистадрута за счет все прибывающих еврейских поселенцев выросла в несколько раз. Если в 1930 году взносы в организацию платили 30 тысяч человек, то к 1939 году, когда британские власти из-за наплыва иммигрантов, напуганных подъемом нацизма в Европе, практически закрыли Палестину для новых еврейских переселенцев, в Гистадруте числились уже более 100 тысяч человек.
Но чем дальше, тем больше нарастала враждебность между жителями еврейских поселений, количество которых увеличивалось с каждым годом, и арабским населением Палестины. В конце концов дело дошло до полноценного и кровавого арабского восстания, случившегося в 1936 году. Гистадруту пришлось брать на себя еще и часть вопросов, связанных с самообороной еврейских поселений...
В 1948 году Британия ушла из Палестины, дав возможность ее еврейскому населению провозгласить создание государства Израиль.
Роль Гистадрута, пока еврейский «ишув» в Палестине не имел государства, с провозглашением независимости отнюдь не уменьшилась. Благодаря притоку иммигрантов к концу пятидесятых годов численность профобъединения увеличилась еще в четыре раза, а его предприятия, в частности строительная компания «Солель боне», с каждым годом лишь наращивали оборот, сами превращаясь в корпорации и обрастая дочерними предприятиями.
В 1959 году в Гистадрут наконец начинают принимать арабских работников — прежде доступ неевреям к благам этой организации был закрыт.
В это время Гистадрут объединяет уже две трети населения страны. Правда, приобретя мощь и влияние, Гистадрут в конце концов не устоял перед внутренним кризисом — прежде всего кризисом идеологии и смыслов. Сама выступая одним из крупнейших работодателей страны, организация стала терять престиж в качестве защитника интересов работников.
К тому же в 1977 году близкие Гистадруту и благоволившие ему партии теряют большинство в парламенте. К власти приходит правоцентристская партия «Ликуд». Гистадрут, все эти годы формально и неформально оказывавший серьезнейшее влияние на политическую повестку в стране, впервые вынужден был перейти в оппозицию.
В восьмидесятых и начале девяностых годов влияние и численность Гистадрута постепенно сокращались — и наконец, в 1994 году, руководство организации решилось на коренную и болезненную реформу.
Гистадрут отказался от своих предприятий, на которых трудились почти 300 тысяч человек, и от больничных касс, ради участия в которых многие и платили взносы в организацию, снял ограничения на членство в организации по национальному признаку. В общем, превратился в почти обыкновенное профсоюзное объединение. Даже название, чтобы подчеркнуть перемены, изменили — отныне Гистадрут получил эпитет «Новый».
Перемены позволили Гистадруту вернуть себе престиж среди работников и плотнее заняться правовой работой, но дорогой ценой — федерация потеряла почти половину своих членов…
За кризисом, однако, последовал очередной подъем, членство в организации стало снова расти. Отчасти оттого, что Гистадрут, прежде работавший в основном на крупных предприятиях, стал активнее вовлекать в свои ряды работников небольших частных компаний.
И сейчас, хотя Гистадрут уже не тот, что сорок лет назад, организация сохраняет немало рычагов для влияния на политическую повестку дня в Израиле. Правда, оптимальную систему взаимодействия профсоюзов и политиков пришлось настраивать на ощупь. Давние времена, когда профсоюзные функционеры могли напрямую совмещать свою должность с креслом в Кнессете или местных администрациях, прошли — теперь это запрещено законодательно.
В конце девяностых годов Гистадрут предпринял попытку создать отдельную, подконтрольную профсоюзам политическую силу. Занимавший в то время пост главы Гистадрута Амир Перец выдвинул на выборы рабочую партию «Ам Эхад» («Один народ»), «не зависящую от крупного капитала и подконтрольную рабочим».
Увы, успех «Ам Эхад» на выборах оказался посредственным: в 1999 году партия взяла два места в Кнессете, в 2003 году — три. Два года спустя «Ам Эхад» влилась в партию «Авода» (партия труда Израиля, с которой у Гистадрута существуют тесные связи). Сам Амир Перец добился кресла председателя «трудовиков».
В настоящее время в Гистадруте действует система работы с политическими партиями, позволяющая «не класть все яйца в одну корзину»: внутри федерации есть фракции разных партий, включая тот же правоцентристский «Ликуд».
— Профсоюзы становятся, можно сказать, местом, в которое приходят на поклон представители разных политических сил, разных партий, желающие избраться, — говорит Пини Кабало, глава фракции израильских лейбористов — партии «Авода» — в Гистадруте.
Электоральная поддержка Гистадрута, по-прежнему крупнейшего добровольного объединения Израиля, является хорошим стимулом для депутатов голосовать в парламенте в профсоюзных интересах.
— Профсоюзы не слишком любят заниматься лоббизмом в парламенте, — оговаривается Кабало. — Для нас предпочтительнее работать напрямую, заключать договоры, которые будут поддерживаться государством, и взаимодействовать с крупными работодателями, компаниями и корпорациями. Но при помощи парламентских лобби у нас получается даже на начальном этапе замедлять продвижение [антисоциальных] законопроектов. Мы лоббируем интересы ветеранов, вопросы рабочих прав, и этот метод работает эффективно.
Традиционное поле битвы Гистадрута и государства — это, в частности, вопрос посреднических агентств и прав работников, трудоустроенных через них.
Высокая доля работников, нанятых не напрямую, а через посредников-«кабланов», — отличительная черта рынка труда Израиля. Причем касается это не только частного сектора, но и государственных структур, а также сферы образования и здравоохранения. Работник, нанятый через посредническое агентство, зачастую получает меньшую зарплату и урезанный социальный пакет по сравнению с его коллегой со схожим кругом обязанностей и квалификацией, трудоустроенным напрямую.
— У нас не получилось победить эту систему полностью, — говорит Кабало. — Но государство стало переводить таких работников на прямой наем. Есть расписанная на пять лет программа, по которой все [государственные] работники, нанятые через посредников, будут трудоустроены напрямую.
Нынешний Гистадрут — это почти миллион членов профсоюза, три десятка отделений по стране и множество входящих в его состав организаций.
Впрочем, в отличие от российских профсоюзов с их четкой иерархией структуры, от первички до всероссийского объединения, Гистадрут устроен и сложнее, и проще одновременно. Например, само по себе отсутствие профсоюзной организации на предприятии — не препятствие для членства работника в Гистадруте как таковом и пользования юридической защитой и прочими благами, которые предоставляет организация. Это позволяет также решать вопрос профсоюзного представительства на предприятиях малого бизнеса, зайти на которые профорганизациям, как правило, сложнее всего.
Взносы, собираемые с работников, поступают напрямую в центральную кассу Гистадрута и позже распределяются между организациями меньшего порядка (локальные профсоюзы имеют право удерживать дополнительные взносы на свои услуги).
Отдельно стоит вопрос со взносами работников-палестинцев, которые трудятся в Израиле на правах иностранцев: Гистадрут собирает взносы и с них, но по договору позже направляет деньги арабским коллегам — Генеральной федерации профсоюзов Палестины.
Подобная централизация в Гистадруте объяснима: организовать локальную профячейку на предприятии и в организации в Израиле существенно сложнее, чем в России или во многих других странах. В Гистадруте считают победой то, что отныне профсоюз может начать действовать, если его создание поддержит 30% работников организации — еще недавно «ценз представительства» составлял 50%.
Но и за существующие организации Гистадруту приходится бороться. В последние годы на фоне либерализации израильской экономики набирает обороты приватизация крупных промышленных и инфраструктурных объектов. В Гистадруте эту политику считают нападками на себя: традиционно именно на крупных госпредприятиях действуют наиболее многочисленные профсоюзные организации.
— Власти, к примеру, пытались приватизировать два государственных порта, — говорит Орли Бити, глава фракции партии «Авода» в организации работающих женщин «Наамат», членской организации Гистадрута. — Даже однодневная забастовка в крупном порту серьезно затрагивает всю страну, и годы стачек вообще не требовались: всегда хватало одной угрозы, чтобы государство село за стол переговоров.
Приватизацию портов провести не удалось, тем не менее вскоре началось строительство параллельных — частных — портов.
— Многие признают, что эти новые порты объективно не нужны, — сетует Бити. — И еще один пример. В Израиле электричество подает госкомпания. С 2006 года государство пустило на рынок частных производителей энергии, но другие игроки на это поле попросту не пришли. Сейчас государство задумало приватизационную реформу: раздробить госкомпанию на пять, чтобы создать внутри рынка конкуренцию. Мы же смотрим на это по-другому: у профсоюза энергетической компании слишком сильное влияние на государство, и реформа проводится, чтобы это влияние уменьшить.
Пока, надо признать, не слишком-то удается.
ПРОТЕСТЫ ПРОТИВ «КАБЛАНУТ» И ДИСКРИМИНАЦИИ НА РЫНКЕ ТРУДА, 2011–2015 ГОДЫ
Угрожая всеобщей забастовкой, которая была намечена на 22 июля 2015 года, Гистадрут добился от государства серьезных уступок в отношении найма в государственные учреждения работников через «кабланут» — систему посреднических агентств.
Под давлением профсоюзов было подписано соглашение, согласно которому в течение ближайших нескольких лет свыше 20 тысяч госслужащих (медперсонал, социальные работники и др.) будут постепенно переведены на прямой наем. Это позволит им пользоваться благами коллективных соглашений, действующих в их организациях.
Ответным условием, которое принял на себя Гистадрут, был отказ от забастовок, связанных с проблемой «кабланут», до конца 2016 года.
Так и не случившаяся июльская забастовка стала бы далеко не первой. Например, всеобщую забастовку в поддержку нанятых через «кабланов» Гистадрут организовывал в 2012 году. Протесты, в которых участвовали основные инфраструктурные и транспортные предприятия Израиля, а также органы управления, продлились в совокупности несколько дней.
Предшествовала этому и забастовка в ноябре 2011 года — правда, продлившаяся недолго: Верховный суд страны ограничил ее четырьмя часами.
СОЦИАЛЬНЫЕ ПРОТЕСТЫ НА ЮГЕ ИЗРАИЛЯ, ЗИМА–ЛЕТО 2015 ГОДА
Масштабные забастовки прошли в весенние месяцы 2015 года в южных регионах Израиля, по которым ударил экономический кризис, спровоцировавший в регионе Мертвого моря и пустыни Негев «эпидемию сокращений».
В феврале забастовали рабочие предприятий на Мертвом море: причиной стало решение уволить 140 человек с завода композитных материалов, принадлежащего концерну «Киль» («Израильские химикалии»). В знак солидарности с увольняемыми протесты организовали рабочие бромных производств того же концерна, а также муниципальные служащие города Димона — в рамках забастовки подъезд к городу был перекрыт демонстрантами.
Ситуация в регионе обостриласьиз-за волны закрытия частных предприятий, прокатившейся на фоне кризиса по региону. 26 февраля Гистадрут объявил состояние трудового конфликта на всех предприятиях южнее портового Ашдода. На 12 марта была также назначена всеобщая забастовка, в которой должны были принять участие практически все госучреждения юга страны. В последний момент Гистадрут решил акцию все же не проводить — уведомления о сокращении работников «Киля» были «заморожены», а работодатель изъявил готовность к переговорам.
12 апреля невозможность увольнения работников подтвердил и глава Всеизраильского суда по трудовым спорам. Однако менее масштабные протестные акции на юге страны продолжились и в последующие месяцы.
ДЕЙСТВИЯ В ЗАЩИТУ РАБОТНИКОВ ГОСТЕЛЕРАДИО, АВГУСТ 2015 ГОДА
Своевременное вмешательство Гистадрута спасло от увольнения полторы тысячи работников управления израильской государственной телерадиокомпании, что должно было произойти в рамках намеченной правительством реформы этой структуры. (После завершения реорганизации планировалось трудоустроить обратно лишь 700 человек.)
30 августа в знак солидарности с увольняемыми работниками Гистадрут объявил серию краткосрочных забастовок, которые прошли в аэропорту Бен-Гурион, в портах Ашдод и Хайфа и на пограничных переходах страны. Угроза дальнейших протестных действий, запланированных Гистадрутом, смогла убедить власти оставить работников на своих местах, а также заставила отменить пункт реформы, который сокращал оплату труда служащих управления на 10 млн шекелей (2,6 млн долларов) совокупно.
Материал опубликован в "Профсоюзном журнале" № 6, 2015