Работникам очистных сооружений в Томске местное управление Пенсионного фонда отказывает в назначении льготной пенсии. По логике фонда, с тех пор как предприятие поменяло форму собственности, работа перестала быть вредной. Также фонд ссылается на то, что с 1988 года очистные сооружения принимают стоки не только с нефтехимического комбината, но и сторонние стоки, и это якобы делает труд невредным. Коллектив же, в характере работы которого ничего не менялось, с таким подходом не согласился и обратился за помощью в профсоюз. Уже более полутора десятка раз в суде люди получали свою досрочную пенсию.
Профсоюзные юристы вернули льготную пенсию 17 работникам очистных сооружений.
- Предприятие меняло название и форму собственности, и Пенсионный фонд решил не засчитывать многие периоды работы как “вредный” стаж, - рассказывает Наталья Воистинова, заведующая юридической консультацией Федерации профсоюзных организаций Томской области. - Мы восстановили права одной работницы. А потом к нам с такой же проблемой стали обращаться и другие трудящиеся этого предприятия. На сегодня мы добились льготной пенсии для 17 человек.
Первая из обратившихся работала машинистом-оператором в цехе, предназначенном для очистки сточных вод с площадки Томского неф- техимического комбината и сельхозпредприятий. Изначально место ее работы называлось цехом канализационно-очистных сооружений, затем он был переименован в цех “нейтрализации и очистки промышленных сточных вод” (далее - цех НОПСВ).
В суде истица пояснила, что после ее выхода из декретного отпуска “цех НОПСВ выделился из состава предприятия в качестве дочернего”, однако ни место работы, ни функциональные обязанности, ни должностные инструкции, которыми она ранее руководствовалась, не поменялись. Условия работы и уровень вредного воздействия остались прежними, действовал тот же технологический регламент. То есть кроме наименования цеха как арендного предприятия больше ничего не изменилось. Она работала “с теми же вредными препаратами, в том же объеме, как и прежде”. Трудились, как всегда, на производственной площадке, “и только их организация принимала на очистку промышленные сточные воды”, так как в составе предприятия аналогичного подразделения больше не было. “Все передавалось, как и прежде”.
Профсоюзная сторона представила суду документы, доказывающие, что женщина работала во вредных условиях. Характеристики сброса сточных вод показали, что химически загрязненные и хозяйственно-бытовые стоки, поступающие в сооружения, содержат нефтепродукты, метанол, алюминий, титан, азот, формальдегид, углеводороды. Это подтвердило пояснения истицы о том, что в процессе очистки ею нейтрализовались вредные вещества метанол, формальдегиды, углеводороды и их соединения.
Профсоюз также доказал, что истице предоставлялись дополнительные льготы и отпуска, а при оплате труда был установлен тариф с учетом вредных условий труда, по этой же причине истица бесплатно получала молоко.
Пенсионный фонд настаивал на том, что работа на очистных сооружениях перестала быть вредной с 1988 года, так как именно с того момента цех стал принимать “на очистку сточные воды от других предприятий и населения”. Но доказательствами это утверждение не было подтверждено. Поэтому суд посчитал, что “в спорные периоды функциональные обязанности истца не изменились, льготный характер ее работы признавался работодателем, показатели химических производств свидетельствуют о наличии химических загрязняющих веществ”.
17 февраля 2017 года Советский суд Томска встал на сторону истицы и постановил включить спорные периоды работы в специальный страховой стаж, дающий право на досрочное назначение страховой пенсии по старости в соответствии с п. 2 ч. 1 ст. 30 № 400-ФЗ. Также суд постановил назначить истице досрочную страховую пенсию по старости. Аналогичные решения были приняты и по искам других 16 работников предприятия.
- Самое первое решение Пенсионный фонд решил оспорить, рассказывает Воистинова. - Через пару месяцев апелляционная инстанция подтвердила нашу правоту. Еще пару раз Пенсионный фонд пытался оспорить решения по работникам очистных сооружений, но потом перестали это сделать. Сейчас у нас уже 18-е дело в суде. Которое мы, скорее всего, тоже выиграем.