На цифровизацию экономики правительство собирается потратить триллионы бюджетных рублей. Деньги достанутся крупным госкорпорациям, и на что именно они пойдут - неизвестно. При этом эксперты констатируют, что в последние годы российские предприятия демонстрируют растущее техническое отставание, а страна еще далека от постиндустриального этапа развития.
На днях министр финансов РФ Антон Силуанов сообщил, что финансирование нацпроекта “Цифровая экономика РФ” на шесть лет составит около 1 трлн руб., из которых за три ближайших года уйдет порядка 415 млрд. Тут же председатель правительства Дмитрий Медведев на пленарном заседании форума “Открытые инновации”, прошедшего в Сколкове, объявил, что государство планирует в течение нескольких лет инвестировать в общей сложности 2 трлн руб. в развитие цифрового пространства на территории России. Суммы предполагаемых инвестиций растут день ото дня, да только вот на что конкретно потратят бюджетные средства, так и осталось тайной.
Программу “Цифровая экономика” утвердил президент России Владимир Путин в июле прошлого года. Целью заявлено создание и развитие цифровых технологий в области экономики. К 2024 году планируется реализовать пять базовых направлений программы:
- нормативное регулирование;
- кадры и образование;
- формирование исследовательских компетенций и технических заделов;
- информационная инфраструктура;
- информационная безопасность.
Правда, дорожная карта программы оказалась весьма туманной. К примеру:
“1.3. Разработать концепцию среднесрочных мер по совершенствованию правового регулирования с целью развития цифровой экономики...
1.7. Создать правовые условия для формирования единой цифровой среды доверия...
3.2. Создать эффективные партнерства ведущих научных, образовательных организаций и бизнес-сообщества, в том числе на международном уровне, для проведения опережающих исследований и разработок с учетом потребностей отечественных компаний при формировании продуктов и услуг цифровой экономики”.
Из конкретных показателей заявлены показатели доступа к интернету: к 2024 году 97% домашних хозяйств страны должны иметь доступ к широкополосному интернету. Во всех городах с населением более миллиона должно быть обеспечено устойчивое покрытие сетей беспроводной связи пятого поколения (5G). В России появятся 10 цифровых платформ для основных отраслей экономики, вузы будут выпускать больше 120 тыс. ИТ-специалистов в год.
- Сейчас мы видим потенциальный риск в том, что крупные госкомпании могут стать основными драйверами и исполнителями в процессе цифровизации нашей страны. А наш опыт показывает, что лучше всего технологии развиваются в конкурентной среде, причем на глобальном рынке. Сама культура ИТ-технологий предполагает очень свободный рынок, - высказалась на форуме “Открытые инновации” Светлана Балабанова, генеральный директор IBS - одной из ведущих ИТ-сервисных компаний России. И - опоздала с предупреждением.
Планы мероприятий по направлениям программы еще более обтекаемы. К примеру, по направлению “Кадры и образование” (план разработало Агентство стратегических инициатив - АСИ - в феврале 2018 года) предусмотрено “развитие цифровой грамотности у широких слоев населения”, “поддержка технологических образовательных проектов” а также “разработка базовой модели и перечня ключевых компетенций цифровой экономики”.
То есть за наши бюджетные деньги подумают и изложат наконец, что ж такое цифровая экономика и какой ее хотят видеть. А пока известно лишь, кто получит финансирование. Центрами компетенций в проекте являются Сбербанк, “Сколково”, Ростех, Росатом и Ростелеком. Эти компании получат основную часть бюджета программы. Они же стали учредителями АНО “Цифровая экономика”, которая и разрабатывает дорожные карты.
В 2019 - 2021 годах на “поддержку проектов” собираются потратить:
- на базе лидирующих исследовательских центров (ЛИЦ) и стартапов - больше 20 млрд руб.;
- на поддержку компаний - лидеров в разработке продуктов, сервисов и платформенных решений на основе сквозных технологий - больше 10 млрд руб.;
- на субсидии проектам по масштабированию технологических решений высокой степени готовности - около 20 млрд руб.
Получается, российское правительство рассчитывает, что по какой-то причине страна совершит скачок в цифровой экономике, да еще более значительный, чем сделали развитые страны. Притом что на 10 тыс. работающих в мире приходится в среднем 69 роботов, а в России - всего два (для сравнения, в Южной Корее - 540). Дело за малым: всего лишь “разработать базовую модель”. А там само, очевидно, пойдет...
Впрочем, примеры внедрения современных технологий у России есть. Например, ПАО “Группа “Черкизово” строит полностью роботизированный мясоперерабатывающий завод в Кашире (Московская обл.). Концерн X5 Retail Group создал платформу для “уберизации” своих грузовых перевозок. А металлургические гиганты - Магнитогорский металлургический комбинат и “Северсталь” - внедряют в производство машинное обучение и анализ больших данных.
Каковы шансы, что программа сработает? По мнению многих специалистов, для этого в России слишком мало квалифицированных специалистов. Как сообщила в прессе Анна Кулашова, член совета директоров Microsoft в России, “по данным Минкомсвязи, ежегодно вузы выпускают порядка 25 000 ИТ-специалистов. Всего на российском рынке работает около 400 000 программистов, а в США их на порядок больше - 4 млн, в Индии - 3 млн и в Китае - 2 млн”.
- Большой вопрос, насколько вообще Россия находится в этом процессе, когда задают вопрос “а что у вас с производительностью труда, почему она такая низкая”, - подняла проблему Ирина Денисова, профессор Российской экономической школы, на своей лекции “Препоны на пути новых технологий: особенности российского рынка труда”. - Не нужно забывать, что это результат того, что… технологии выбирают конкретные люди.
По словам Денисовой, совокупная производительность факторов (СПФ - интенсификация производства за счет технологического процесса, показывает изменение соотношения между измеряемыми объемом производства и затратами) устойчиво падала с 2009 до 2015 год. В то же время в странах ОЭСР наблюдался, наоборот, рост показателей:
- Статистика показывает, что технологическая граница сдвигалась, а значит, использовались все более и более современные технологии, - пояснила профессор. - Во всех отраслях есть предприятия, которые лежат на технологической границе. Но их доля невысока. Значительная часть предприятий остается далеко от этой границы. Если измерять приближенность российских предприятий к технологической границе в параметрах от 1 до 0, средний показатель будет в области 0,1. Это означает, что технологический разрыв с лучшими предприятиями, подсчитанный просто по производительности труда, составляет 10 раз. Значит, большинство наших предприятий сильно отстают от технологических лидеров.
Как сказала профессор, с 2008 по 2015 год падение темпов роста СПФ составило примерно 30% (для всех предприятий). При этом медианный уровень падал быстрее, чем средний. Это означает, что никакого “подтягивания” предприятий к лучшим не происходило. А происходило все больше расслоение на технологически лучшие и худшие. Денисова считает, что в настоящее время нельзя говорить о том, что российская экономика достигла постиндустриальной стадии развития. Об этом речи не идет.
Создание АНО “Цифровая экономика” предусмотрено постановлением правительства от 28.08.2017 № 1030. Гендиректором стал Евгений Ковнир, который до недавнего времени работал в Агентстве стратегических инициатив, а еще раньше был директором департамента развития отрасли ИТ в Минкомсвязи. Учредителями выступили Ростелеком, “Мегафон”, Росатом, Сбербанк, АСИ, Ростех, “Яндекс”, “Открытая мобильная платформа”, “1С”, “Мэйл.РУ”, МТС, Фонд развития Центра разработки и коммерциализации новых технологий, “ВЭБ Инновации”, “Рамблер”, “Почта России”, “Вымпелком” (торговая марка “Билайн”).
При этом энтузиазм правительства и АСИ, непонятно на чем основанный, разделяет все меньше экспертов и организаций. Эксперты комиссии РСПП по связи и информационно-коммуникационным технологиям раскритиковали проект постановления правительства РФ “О системе управления реализацией национального проекта “Цифровая экономика РФ”, опубликованный 18 сентября Минкомсвязи. С критикой документа уже выступила и рабочая группа “Связь и ИТ” экспертного совета при правительстве.
“Совершенно непонятно, как правительство РФ намерено добиться заявленных результатов выполнения нацпроекта “Цифровая экономика РФ” стоимостью 3,54 трлн рублей”, - говорится в заключении Счетной палаты к проекту закона о бюджете РФ на 2019 - 2021 годы, сделанном 15 октября.
Аудиторы остались в полном недоумении: “Проект “Цифровая экономика” рассчитан до 2024 года, бюджет РФ выделит на него 2,02 трлн рублей, остальную сумму - 1,52 трлн рублей - составят средства из других источников. Благодаря выполнению программы внутренние затраты на развитие цифровой экономики из всех источников к 2024 году утроятся и составят 5,1% ВВП, то есть около 10,62 трлн рублей”.
А каким именно образом предполагается добиться этого, ни в материалах нацпроекта, ни в проекте трехлетнего бюджета не поясняется.
Мы в недоумении тоже. Сначала Центр стратегических разработок под руководством Алексея Кудрина подарил нам идею цифровизации, а теперь Счетная палата, под руководством того же Кудрина, говорит, что деньги пойдут невесть на что. Это было бы смешно, если бы только что у нас не отняли пяти лет пенсии, потому что в бюджете якобы нет денег.
Андрей Чекменев, председатель Роспрофпрома:
- О цифровизации можно говорить в разных аспектах. С точки зрения новых технологий, на предприятиях все зависит от отрасли. У нас в профсоюзе представители нескольких отраслей. И, как это ни странно будет звучать, одной из самых передовых, думаю, окажется текстильная. Потому что в нее вкладываются серьезные деньги, частные деньги предпринимателей. А бизнес будет вкладывать деньги только тогда, когда будет получать положительный отклик от этого всего дела. И, конечно же, он не будет пользоваться старыми технологиями.
Большинство проблем - в старых машиностроительных цехах. В тех, где еще делают что-то востребованное для нашего производства и тем не менее работают на универсальных станках. Стоит какой-нибудь один станок с ЧПУ, но и он, скорее всего, работает по старым программам. И на таких предприятиях цифровизация практически неосуществима.
А вот в оборонной отрасли есть ряд предприятий, которые попали в систему, когда специально выделялись средства под замену технологий, замену оборудования. И там вводились действительно самые современные технологии, целые безлюдные линии. Естественно, при приобретении этого оборудования все сопровождалось его обеспечением всеми современными программными методами. Другое дело, что это все устаревает, все нужно обновлять, а у предприятий не всегда хватает денег. Это вещь затратная, вещь, которую нужно постоянно поддерживать в тонусе, чтобы быть на передовых позициях. И то предприятие, которое реально работает, которое имеет достаточную перспективу для сбыта своей продукции либо по гособоронзаказу, либо по военно-техническому сотрудничеству, либо производит востребованную гражданскую продукцию, - оно будет в это вкладываться. А те, кто сегодня не очень понимает свои перспективы или у кого произошел резкий обвал рынка по каким-то причинам, - вот у тех возникают проблемы, и тут уж не до переоборудования, а нужно как-то выползать.
Но в целом у нас станочное оборудование мало обновлено, больше половины станков еще советского производства. И они, конечно, не предусматривают возможности цифровизации. Там ребята просто смотрят на чертежи и по ним изготавливают продукцию.
Что же касается цифровизации в значении хранения и обмена данными, то тут тоже можно подходить с разных точек зрения. К примеру, секретный документ. В электронной форме его надо как-то особо хранить, шифровать - это денежные затраты. Нужно соответствующее техническое оснащение и его обновление - снова затраты. Наверное, на больших предприятиях окупается. Но в этом больше заинтересованы сверху.
К примеру, мне наверху, в ЦК профсоюза, было бы удобно так: все получают всё в цифровом виде, в наших формах для отчетов. Но если в первичке председатель профкома - на неосвобожденной основе, приходит в профком на 15 минут в день, что-то выполняет, а потом убегает, то он не поймет этих требований. Какое заполнение отчетов?! Он, наоборот, от нас помощи ждет.
Вот приблизительно так же происходит и в стране. Те, кто внизу, ждут помощи, поддержки. А кто сверху - им очень удобно было бы все наблюдать, сопоставлять, складывать, анализировать. К сожалению, у тех, кто наверху, есть власть, и они могут ставить определенные условия, могут навязать нам удобные им новации.
Сергей Филин, председатель профсоюза “Торговое единство”:
- В торговле цифровые технологии внедряются достаточно энергично. Внедряются определенные технологии, которые контролируют оборот продукции. Это маркировка товаров, новые метки, которые позволяют бороться с недобросовестными торговцами и поставщиками, легализовать рынок. Эти же технологии повышают эффективность логистики. Компании используют систему GPS-навигации: формируются оптимальные маршруты, делается расчет расхода топлива.
Кроме того, развивается и интернет-торговля, особенно в секторе продажи вещей, техники, бытовой техники, электроники. Это использование современной логистики: заказал - и тебе привезли ровно столько, сколько заказал. Там нет товарных запасов, там нет неликвидности. То есть эти компании по эффективности, по продажам на очень высоком уровне.
Работают ретейлы и с большими данными, очень много анализируют. Маркетинговые исследования, дисконтные программы... Сейчас сети подгоняют свои товарные матрицы под особенности конкретных регионов, все довольно гибко. Вручную это не посчитаешь, нужно программное обеспечение. В общем, уровень цифровизации в большой, сетевой розничной торговле достаточно высок.
А вот если уйти в средний и малый бизнес - там другой уровень, там все более “ручное”. Люди сами решают, рискнуть или не рискнуть, вывести товар на рынок или не вывести. Поэтому малый бизнес сейчас в очень сложных реалиях живет. Если товар продается какое-то время, если конкурентов нет, то можно радоваться. Оптимально - если возможно точки открывать в сетевых магазинах, если это устраивает арендодателя. Например, в “Ашанах” чай продают, сухофрукты, коктейли какие-то - это делают представители малого бизнеса, интегрированные в сетевые, большие структуры.