Уже более полугода минуло с тех пор, как пострадавшие от наводнения жители Хабаровского края были вынуждены переселиться во временные места пребывания. Много воды утекло с тех пор - как в прямом, так и в переносном смысле. Амур отошел. Проведено большинство государственных экспертных комиссий. Многим пообещали к концу сентября 2014-го новые дома и квартиры. Жилье других было признано пригодным для дальнейшего проживания. Корреспондент “Солидарности” побывал в санатории “Уссури”, где проживают пострадавшие от стихии люди, и узнал, как и чем они живут.
Третий корпус профсоюзного санатория “Уссури” - место временного размещения людей, особо пострадавших от наводнения. Здесь расположились жители Большого Уссурийского острова и прочих мест, к которым разлившийся Амур отнесся с особой жестокостью. Небольшой группой сидим в классе, где в дневное время психологи занимаются с детьми и взрослыми. Спокойно беседуем о наводнении, его последствиях и помощи, которую оказал профсоюз... Вдруг дверь без всякого стука открывается нараспашку. В дверном проходе - женщина в лосинах и прочей домашней одежде. Женщина явно в гневе. Глаза горят недобрым огнем. В руке - пачка документов, которой она угрожающе помахивает.
- Вы кто такие? Чего здесь сидите?! - с негодованием в голосе вопрошает валькирия. “Администраторша, что ли?, - судорожно думаю я. - Или, не дай бог, завхоз... Наверное, мы нарушили какой-нибудь страшный местный запрет и теперь ждет нас суровая кара...”.
- Вы по какому поводу приехали?! Вы проблемы решаете какие-нибудь?! - продолжает женщина. - Вы откуда вообще? Может, вы мне и не нужны...
- Мы из Федерации независимых профсоюзов России, - тихо отвечаю я.
- Аааааа! Ну я-то в профсоюзе не состою... - мрачно и разочарованно произносит ворвавшаяся в класс дама, покидая комнату.
Минутный эпизод может, пожалуй, изменить мнение как о спокойном поведении несчастных “подтопленцев”, так и о госслужащих, которых частенько обвиняют в излишней жестокосердности к потерпевшим и психологическом давлении на них. Поди пообщайся пару рабочих дней с такими потерпевшими... Как вы уже поняли, посетившая нас женщина - одна из жертв наводнения. Подобно всем прочим, она ждет, что государство решит все ее проблемы. А если решение получается не в ее пользу - гневается. Позже мне пояснили, что в этот день даме пришло какое-то административное письмо, содержанием которого, она, видимо, осталась не очень довольна. Вот и решила пожаловаться приехавшим людям, подозревая в них работников государственных сфер. В такой вот экспрессивной форме.
Дорогие читатели! Не спишите обвинять автора статьи в ненависти к потерпевшим бедствие несчастным жителям Дальнего Востока (такая добрая традиция как-то установилась в Интернете - чуть слово не то скажешь, так либо “бесчеловечный, бездушный деспот”, либо “оправдывает преступное бездействие властей”). Конечно, основная часть проживающих в “Уссури” людей от таких скандальных практик далека. Они спокойно, честь по чести, ждут компенсаций и нового жилья. И, в принципе, большинство из них довольно жизнью. В том смысле, насколько можно быть ей довольной в таких условиях. Вот несколько жизненных историй от самих потерпевших.
- Мы раньше жили в поселке Уссурийский на Большом Уссурийском острове, - рассказывает Ольга, зябко кутаясь в халат. - Наша квартира на первом этаже была. После того как вода сошла, наш дом признали непригодным для жилья, аварийным, под снос. Вот теперь ждем, когда нам дадут новую квартиру. Вроде бы участок уже выделен в Южном районе Хабаровска, но когда все будет готово - пока непонятно.
Как рассказала Ольга, когда вода только-только начала наступать - было жутковато. Но что все окончится таким вот плачевным образом - даже в мыслях не было. Ольгин отец, человек опытный, проживший здесь несколько десятков лет, уверял, что вода быстро отступит. Но не сложилось.
- Думали, полмесяца-месяц - и все, по домам... А вот уже седьмой пошел. Как вода ушла - мы там побывали. Хотели вещи какие-то забрать, да какое там... Что не сгнило - сопрело от влажности. Все в негодность пришло...
Сейчас Ольга проживает вместе с пожилым отцом в одном из номеров “Уссури”. Да, немного тесновато. Но семья как-то обустроилась. Две кровати, тумба, телевизор. По стенам уже расклеены плакаты и картины. Даже временное прибежище люди старательно украшают, в меру своих сил и возможностей.
- Не дом, конечно, - вздыхает Ольга. - Но ничего так живем! Главное, что здесь люди очень хорошие работают. Добросердечные, доброжелательные, готовые помочь! Мы тут уже сдружились, они нам как родные стали.
Тем временем муж Ольги работает на космодроме в Амурской области вахтовым методом. Надо же семью обеспечивать. Особенно в таких непростых условиях.
- Как вы здесь живете? - спрашиваю у пожилой дамы, примостившейся на кровати в одном из следующих номеров.
- Отлично! - отвечает она, улыбаясь. - Тепло, светло, а главное - сухо! И кормят нормально! Ни-ка-ких претензий! Очень благодарна профсоюзам за то, что приютили.
В Хабаровске у Анны Жильцовой живут сын и дочка. Но у сына маленькая однокомнатная квартира, а у дочки семья. Вот и решила Анна Ивановна пожить здесь, в санатории, чтобы близких в тяжелое положение не ставить. Где поспать есть, условия хорошие, кормят вкусно. Только вот скучно иногда. Всю жизнь работала, потом - себя обслуживала. А теперь только и остается, что на кровати лежать... До получения нового жилья. Это, конечно, главная мечта и цель всех вынужденно-постоянных жителей “Уссури”. Как можно скорее обзавестись своим домом. Оно и понятно.
Всем остальным Анна Ивановна абсолютно довольна. Даже душ каждый день принимать можно. Дома такой роскоши она себе позволить не могла - бытовые условия в старых, давно не приводившихся в порядок домах были ни к черту. Ванные комплексы, к слову, в “Уссури” специально отремонтировали для поступивших беженцев.
- Бани у нас дома не было, воды хорошей - тоже не было, магазины - дорогие ужасно. Так что здесь мы, почитай, как курорте, - шутит Жильцова.
В отличие от двух предыдущих собеседниц Нина Шкотова жильем пока не обеспечена. Ее дом признали годным к восстановлению. Предлагали 150 тысяч рублей на ремонт и обустройство, да она не взяла. Решила добиваться предоставления нового жилья.
- Сильно пострадал ваш дом? - спрашиваю.
- Еще бы! Воды вот столько стояло! - Нина Дмитриевна подходит к дверному косяку и проводит рукой выше собственной головы. - А я больная... Недавно инсульт перенесла. И дочь у меня больная... Так-то у нас все хорошо, вот только квартиры нет, - вздыхает она. Впрочем, даже по этому поводу Шкотова не особо расстраивается, планируя спокойно добиваться предоставления жилья через суды.
В основном женщину напрягает, что для получения помощи и судебных заседаний по предоставлению новой недвижимости необходимо оформлять массу всяких документов, которые достаются с изрядным трудом, особенно когда проживаешь в часе езды от Хабаровска. Хорошо хоть бесплатным проездом подтопленцев обеспечили.
- В настоящее время у нас постоянно проживает 101 человек, - рассказывает Игорь Балабкин, временный генеральный директор санатория “Уссури”. - С администрацией города и края заключены договора, они финансируют проживание и питание потерпевших граждан. Номера довольно комфортные, устроены по семейному принципу. Одинокие люди живут вдвоем-втроем. Им так, по понятным причинам, комфортнее. Есть туалетные комнаты, душевые, бытовая комната - если кто-то хочет приготовить что-нибудь свое.
Когда пострадавшие только-только обживались, в “Уссури”, конечно, часто приходили с проверками. Но со временем их число сократилось. Теперь приезжают в основном к людям - разбираться с их пожеланиями.
По словам Игоря Владимировича, частые гости в санатории - работники прокуратуры, судов, администрации всех уровней, Пенсионного фонда, социальные работники... Приезжают к людям, проблемы которых еще предстоит решить. Отсюда и вопросы дамы, вторжение которой описано в начале статьи.
- Кто-то получает жилье, кто-то денежную компенсацию - в зависимости от ситуации, в которой человек оказался, - объясняет руководитель санатория. - Недовольным рекомендовано обращаться в суд.
Социальная справедливость - штука сложная и неоднозначная. Особенно когда речь идет о распределении материальной помощи для пострадавших. Вроде бы все просто. Разделил деньги на всех, оказал каждому помощь, выдал по квартире - и иди отчитывайся. Всё, мол, хорошо, все, мол, довольны. “Счастья, счастья всем даром! И пусть никто не уйдет обиженный”, - перефразируя незабвенных братьев Стругацких. В реальной жизни все, понятно, гораздо сложнее.
- Уже полгода прошло с момента наводнения, - говорит Игорь Владимирович. - Люди более или менее успокоились. Поняли, что их не оставили в беде, что все их проблемы так или иначе решатся. Но возникает масса вопросов. Например, привезли гуманитарную помощь. Одной семье дали, а другой нет. И вот начинаются претензии: “Им дали, а мне нет! Почему?! Где справедливость?!” И бесполезно объяснять, что у тех, кому дали, - трое детей. Или старики-родители. А оставшиеся без помощи - работоспособные бездетные люди. Все равно обида остается.
Или другая история. Еще до стихийного бедствия жили две семьи. Одна вкладывалась в свое жилище. С любовью его отстраивала, наводила уют... А рядом - дом забулдыг, которые палец о палец не ударяли, жили на пособие да бурные гулянки устраивали. После наводнения и те и другие оказались в равных условиях, им оказывается равная помощь, и новое жилье они получат тоже одинаковое. Возможно даже - по соседству. Одним беда, а другим - вроде бы и радость. Справедливо ли это? Вопрос риторический.
Понятно, что объем помощи потерпевшим довольно велик. Есть финансирование, строится жилье (к середине осени обещают уже раздать ключи от новых квартир). Естественно, профсоюзы по своим каналам также решили помочь.
- После начала наводнения, не откладывая в долгий ящик, мы приняли обращение от Ассоциации профсоюзов Дальнего Востока, в котором объявлялось о начале кампании по сбору средств для пострадавших, - рассказывает Андрей Беляев, секретарь ФНПР по Дальневосточному федеральному округу. - Откликов сразу было много. Причем средства шли как от профсоюзных организаций, так и в виде частных пожертвований. За 4 месяца нам удалось собрать более 30 миллионов рублей. Основная часть денег шла по двум направлениям: через отраслевые профсоюзы и через территориальные профобъединения. Громадную помощь оказала и Федерация независимых профсоюзов России, перечислив более 3 миллионов рублей. Перечисляли средства и крупные первички. Все эти денежные потоки необходимо было скоординировать и консолидировать. Что с успехом и выполнили на Дальнем Востоке.
Как рассказал Беляев, для распределения средств в каждом пострадавшем от наводнения регионе Дальнего Востока была создана специальная комиссия. Дабы избежать бюрократической волокиты, список документов был ограничен минимумом - чтобы люди могли как можно быстрее получить деньги. Выделялись они индивидуально и дифференцировано - в зависимости от ситуации в семье. В среднем - 10 - 15 тысяч рублей для члена профсоюза. Конечно, большинство людей откликнулись на такую помощь положительно. В адрес профсоюзов поступило немало благодарностей. Но были и те, кому суммы выделяемых денег показались недостаточными. Впрочем, узнав, что деньги эти не государственные, не бюджетные, а добровольные пожертвования общественной организации - большая часть недовольных успокаивалась, переходя в разряд благодарных. Интересно, что помимо финансовой помощи профсоюзы работали еще по двум направлениям. Это юридические консультации и, при необходимости, представительство потерпевших в суде. Что, при неоднозначных ситуациях, стало для людей хорошим подспорьем.
- Третье направление работы - это решение вопросов по обеспечению социальной безопасности. На первом же заседании общая комиссия по оказанию помощи потерпевшим регионам определила вектор взаимодействия с контрольно-надзорными органами, трудовой инспекцией и прочими институтами власти по недопущению нарушений прав. И это возымело действие! Жалоб на работу представителей власти практически не поступало. А с поступившими получалось быстро и эффективно разбираться.
Сейчас от собранных денег осталось около 3,7 миллиона рублей. Деньги эти не залежатся. Во-первых, распределение финансовой помощи продолжается по сию пору. Во-вторых, все с опаской ждут весеннего паводка. Вроде бы вешние воды не слишком влияют на капризный Амур. Но после летне-осенних событий на Дальнем Востоке предпочитают, что называется, дуть на воду. Страх, что вода вновь вернется в города, есть у многих. И, конечно, на этот случай должен остаться неприкосновенный запас средств. Чтобы, в случае чего, сразу можно было помочь наиболее нуждающимся.