Рано или поздно почти перед каждым профсоюзом встает вопрос о зачистке рядов: среди “своих” оказывается “паршивая овца”. Нарушение финансовой дисциплины, неперечисление взносов, дискредитация организации, агитация за выход из нее - это неполный перечень нарушений, из-за которых профсоюзы расстаются со своими членами и даже с профруководителями. О том, как приходилось расставаться с профработниками и какие выводы были сделаны из этих историй, рассказали лидеры российских профсоюзов.
Идея этого материала появилась неожиданно. К нам в редакцию поступил звонок от некоей Людмилы Гачеговой, которая жаловалась на несправедливое увольнение. Правда, своих контактов дама не оставила, но сообщила, что обо всем известно председателю профсоюза. А расследование показало, что профорганы всех уровней готовы голову на отсечение дать: Гачегова была уволена вполне законно. Более того, она была освобожденным выборным профсоюзным работником, которого исключили из профсоюза за... призывы выходить из профсоюза. И мы решили написать о наиболее типичных случаях, когда профсоюзу приходится “чистить свои ряды”. Но для начала вернемся к Гачеговой.
- Существует Федеральное казенное предприятие “Пермский пороховой завод”, - рассказывает председатель профсоюза работников оборонной промышленности Андрей Чекменев. - А рядом есть ФГУП “Научно-исследовательский институт полимерных материалов”. Когда-то они были единым предприятием, сейчас - разные, но профорганизация осталась общей. Вышеобозначенная дама, Гачегова, возглавляла профком института, то есть, по существу, была председателем цехового комитета первички Пермского порохового. Она, мягко говоря, не нашла общего языка с председателем профкома - там был избран довольно молодой человек, но он пришел с завода. А потом вступила в конфликт с новым директором своего предприятия. Вроде бы директор и с социальной направленностью, и с коллективом общается нормально, но Гачегова встала в оппозицию к новому руководителю, стала участвовать в каких-то политических интригах. Ее “поправляли” и председатель профкома, и председатель обкома. Она встала в позу и заявила, что уведет с собой всю профорганизацию. И начала, ни больше ни меньше, агитировать за выход из профсоюза.
По словам Олега Шилыковского, председателя профкома Пермского порохового завода, Гачегова агитировала за выход из профсоюза, и массовый выход таки был: одновременно написали заявления 86 из примерно 1200 членов цеховой организации.
- Гачегова вела антипрофсоюзную агитацию и скрыто, и публично. Так и заявляла, что, дескать, если встанут на ее сторону, то в профсоюзной организации никого не останется. Повод - ей не нравится директор. А разве это в ее компетенции? Она начала саботировать хорошие инициативы руководства по проведению субботников, культурно-массовых мероприятий и даже запрещала повышать зарплаты! Дело обстояло так: директор приехал на базу отдыха, закрепленную за предприятием, и начал спрашивать, сколько получает - это удаленная от города база, там работает человек - он и директор, он и сторож. Директор повысил ему зарплату за то, что он такие тяготы и лишения несет, и разрешил разводить грядки. А Гачегова стала протестовать - абсурдная, в общем-то, ситуация. Человек зарвался до такой степени, что уже попутал все: что входит, а что не входит в компетенцию профорганизации. Мы, конечно же, вмешивались. Но она остановиться уже не могла - начала назло всем вести антипрофсоюзную агитацию, то есть нарушила устав профсоюза. От таких людей надо избавляться.
По мнению Шилыковского, профсоюзу избавиться от освобожденного профработника гораздо сложнее, чем работодателю от своих подчиненных:
- Работодатель может устроить реструктуризацию отделов, может сократить штат. У профсоюза нет такой возможности. Я не горжусь тем, что мы создали такой прецедент и уволили профработника. Но что делать, если в наших рядах бывают люди, которые работают против нас? В итоге коллегиальный орган принял решение исключить ее из профсоюза, со всеми вытекающими отсюда обстоятельствами - то есть с ее увольнением, так как она была освобожденным работником. У меня есть заявления работников и членов профсоюза о том, что она призывала выходить из профсоюза. Эти люди были приглашены на заседание профкома и сами свидетельствовали о том, что она действительно их агитировала.
- 21 из 27 членов профсоюзного комитета проголосовали за ее исключение, - подтвердил председатель Пермского крайкома профсоюза Александр Ховаев. - И это правильно, ведь в ее трудовом договоре было написано, что она обязана “развивать и укреплять профсоюзную организацию”. Гачегова в постановлении профкома расписалась, а затем сразу же ушла на больничный. Однако потом, уже получив расчет и трудовую книжку на руки, она начала жаловаться.
По словам председателя профкома, дама обращалась и в Рострудинспекцию, и к председателю краевого совета профсоюзов, и к председателю ЦК. Понимания нигде не нашла.
- Да, она написала мне письмо, - рассказывает председатель ЦК профсоюза Андрей Чекменев. - Но я с ней и раньше пытался увидеться, еще в прошлом году, когда приезжал на праздничное мероприятие. Даже сам позвонил, но она сказала, что у нее простуда и встретиться со мной она не может. Казалось бы, самый удобный случай был высказать свои претензии, но она отказалась. Увольнение выборного профработника, который становится ступором в работе организации, - вещь экстраординарная, но иногда приходится идти и на такие меры. Некоторое время после ее увольнения мы отслеживали ситуацию. Однако никаких волнений не было, никто не встал на ее сторону.
Исключают из профсоюза в подавляющем большинстве случаев “за нарушение устава”. Некоторые случаи совершенно очевидны и не нуждаются в пояснениях. К примеру, несколько лет назад назад мы писали о том, как профорганизация профессионального училища № 58 в городе Дубовка исключила из профсоюза директора училища Михаила Салоутина, отчаявшись наладить с ним социальное партнерство (“Волгоградский профком хочет снять директора”, № 5, 2006). На заседании профкома, где принимали решение об исключении из профсоюза, директор не пожелал присутствовать, и впоследствии его “война” с профкомом продолжилась.
Но исключение из профсоюза работодателя - поступок скорее логичный, чем чрезвычайный, большинство же исключений происходит совсем по другим причинам.
- У нас исключения из профсоюза происходят в основном в территориальных организациях, - рассказывает председатель Всероссийского “Электропрофсоюза” Валерий Вахрушкин. - Мы как-то не задавались целью вести специальную статистику, но, как правило, причины для исключения - это добровольная приостановка членства, то есть невыплата профвзносов в течение длительного периода, либо нарушение устава. В нашей практике основные нарушения - это, как правило, дискредитация профсоюзов: распространение сведений ненадлежащего характера, распространение ложных посылов. Иногда люди просто занимали сторону администрации и начинали агитировать против решений профсоюзных органов. Чаще всего мы таким товарищам предлагали одуматься, и большинство так и сделало. С остальными не церемонились, исключали.
Буквально две недели назад в “Солидарности” мы писали об исключении из профсоюза главы Башкирской республиканской организации Росхимпрофсоюза Рифа Набиева (“С особым цинизмом”, № 11, 2013). За годы своего правления он “растерял” большую часть членов профсоюза, а контрольно-ревизионная комиссия выяснила, что в 2012 году валовый сбор профвзносов в рескоме превысил 104 млн рублей, при этом его задолженность перед ЦК Росхимпрофсоюза составила 913 тысяч. Кроме того, с января этого года реском перестал платить даже за коммунальные услуги.
В позапрошлом году “Солидарность” писала о том, как была исключена из профсоюза председатель профкома Томской домостроительной компании Людмила Жукова (“Домострой” по-томски”, № 11, 2011). Исключена за недопуск контрольно-ревизионной комиссии к проверке финансовой деятельности первички в течение 14 лет, за задолженность членских взносов на сумму более 200 тысяч рублей и за невыполнение решений пленума профсоюза. Правда, после исключения выяснилось: ни в одном из списков профорганизаций Томской домостроительной компании Жукова не значилась.
- К сожалению, такие истории происходят, - говорит председатель профсоюза работников строительства и промышленности строительных материалов РФ Борис Сошенко. - Похожие проблемы у нас были в Башкирии, в профорганизации “Салаватстекла”, но, насколько я помню, там все завершилось каким-то компромиссом и выплатой профвзносов. Случай же с Жуковой был просто вопиющим. Мало того что завершилось все вмешательством следственных органов, так и разобраться в ситуации до конца мы не смогли - почти все документы профорганизации исчезли. Из-за этого мы даже в комиссии ФНПР по оргмассовой работе не смогли принять решение относительно профорганизации и оставили этот вопрос открытым. К тому же выяснилось, что сама председатель фактически не являлась членом профсоюза и не отчисляла профвзносы. Случай с Жуковой - один из наиболее ярких случаев исключения профлидеров из нашего профсоюза. Мы по этому поводу ревизионным комиссиям порекомендовали даже проверять, выплачивают ли членские взносы председатели профкомов и обкомов. Ведь есть у нас председатели на общественных началах, и надо смотреть, выплачивают ли они профвзносы. Сейчас ревизионные комиссии по нашей просьбе включили этот пункт в акты проверки.
- За время своих “боевых действий” мы исключили из профсоюза, наверное, человек триста, - говорит заместитель председателя первички ОАО “Акрон” Станислав Мельников. - Вообще у нас спор относительно членства в профсоюзе состоялся впервые еще в 2007 - 2008 годах. Но тогда мы просто не приняли в профсоюз человека со стороны администрации. Он обратился в суд, но и городской суд, и областной встали на нашу сторону. А потом, в самый разгар конфликта, нам пришлось исключать из профсоюза людей, откровенно работавших против профсоюза. Первым был Алексей Любимов - его за причинение вреда профсоюзу исключил обком, так как он был членом профкома. Затем мы исключали тех, кто одновременно стал членом первички “Соцпрофа”, созданной по указке работодателя. Двойное членство в разных профсоюзах у нас не предусмотрено в уставах. Загвоздка в том, что мы, конечно же, не могли проверить, кто написал заявление о вступлении в альтернативную первичку. Поэтому исключали только тех, кто в интервью, в передачах заявлял о членстве в этой организации, заседал в ее президиуме. Исключили из профсоюза мы и Ольгу Гордееву и Наталию Кравцову - дам, которые притворялись “законными” председателями нашей первички. Что характерно, даже после их исключения работодатель все равно перечислял нам их профвзносы. Мы эти взносы возвращали обратно бухгалтерии. Бухгалтерия перекидывала нам обратно. Но в конце концов, когда конфликт с работодателем был исчерпан, мы окончательно вернули эти взносы.
Правда, перед самым завершением конфликта случилось массовое исключение работников ОАО “Акрон” из членов профсоюза. Мельников продолжает:
- Работодатель требовал, чтобы люди писали в бухгалтерию заявления: “Прошу не перечислять взносы”. Часть работников так и поступили. Три месяца прошло без выплаты членских взносов, и мы за неуплату целыми цехами людей исключали из профсоюза.
- А сейчас, когда конфликт исчерпан, эти люди вернулись в ряды профсоюза?
- Частично. Мы очень избирательно подходим к приему в члены профсоюза, нам не масса нужна, а действующая организация. Каждое заявление о вступлении рассматриваем в индивидуальном порядке, и если человек был ранее замечен в антипрофсоюзной деятельности, мы ему отказываем в приеме.
По мнению Станислава Мельникова, общих рекомендаций по избавлению от “засланных казачков” не может быть - все зависит от того, что записано в уставе профсоюза: “У нашего профсоюза в уставе записана достаточно широкая формулировка, позволяющая исключать за действия, наносящие вред профсоюзу, за урон имиджу профсоюза”. Правда, в 2010 году Росхимпрофсоюз поменял свой устав, и исключение из профсоюза теперь - компетенция не той организации, которая принимала работника в профсоюз, а вышестоящей: “Поэтому нам пришлось подключать к решению наших вопросов и обком, и ЦК, чтобы соблюсти все формальности. Организационно, конечно, процедура усложнилась”.
Был опыт исключения из профсоюза и у первички Российского профсоюза докеров ОАО “Туапсинский морской торговый порт”. Совместно с первичкой профсоюза работников водного транспорта эта организация противостоит давлению работодателя уже несколько лет.
- В мае 2008 года мы исключили из профсоюза Михаила Макарова, бывшего, ни много ни мало, членом профкома, - рассказывает председатель первички Эдуард Журавлев. - Исключили, попросту говоря, за штрейкбрехерство, за то, что он подрывал авторитет нашей организации изнутри. Он был заместителем председателя профкома. И когда в 2007 году ушел старый председатель, народ переизбрал не его, а поставил меня, более молодого, но неопытного. Тогда он и начал эту акцию по подрыву нашей организации. Или, может, против лично меня - я так и не понял. Суть в том, что от его деятельности страдала организация: он начал информировать работодателя о решениях, которые были приняты на заседаниях профкома.
По словам Журавлева, первичка, находившаяся в тот момент в состоянии конфликта с работодателем, приняла “агрессивное по отношению к работодателю” решение. Макаров же взял эти внутренние документы (запросив часть из них у бухгалтера профкома) и отнес работодателю. А тот тут же обратился в прокуратуру.
- Работодатель написал, что я сжигаю в кабинете документы и т.д., - продолжает рассказ Журавлев. - Приехала оперативная группа, изъяли у меня компьютер, бухгалтерию... Аресты счетов, обыски, давление на профсоюз... А уже после этого возбудили уголовное дело - что-то о том, что мы неправильно расходуем свои средства. В итоге на данный момент нет ни потерпевших, ни пострадавших в данном деле, и информации о том, что с этим делом произошло, у меня нет.
Михаила Макарова исключили из профсоюза на заседании профгруппы. И председателя первички, и всех членов профгруппы вызывали потом в прокуратуру, спрашивали, на каком основании Макаров был исключен из профсоюза. Однако убедить принять исключенного обратно не смогли. По словам Журавлева, впоследствии с Макаровым отказывались работать коллеги, и он перевелся в другое подразделение.
Иногда профлидеров приходится исключать из профсоюза за попытки “объявить суверенитет”. К примеру, в конце прошлого года “Солидарность” рассказывала, как Иван Урсу, руководитель Коми республиканской организации профсоюза работников автотранспорта и дорожного хозяйства, заявил, что его организация является самостоятельной структурой, не входящей в состав Профавтодора (“Конфликт между ЦК Профавтодора и Коми республиканской организацией зашел в тупик”, № 34, 2012). Это заявление он сделал после того, как в результате двухлетнего самовольного неперечисления рескомом взносов ЦК профсоюза решил направить в организацию контрольно-ревизионную комиссию. Из профсоюза Урсу был исключен, однако просто зарегистрировал другую организацию с похожим названием - рабочее место осталось, изменилась вывеска.
С практикой объявления профорганизацией суверенитета сталкивался и профсоюз работников оборонной промышленности. Председатель профсоюза Андрей Чекменев рассказал об ошибках, которые привели к появлению такой ситуации:
- В девяностые годы у нас была такая практика, что все писали свои уставы. Это негласно поощрялось, потому что ситуация в стране была нестабильная, и вроде как надеялись, что, если вдруг “прихлопнут” профсоюз, останутся живы теркомы, останутся живы первички со своими уставами. И вот эта практика имела колоссальные последствия. В Москве, в частности, это вылилось в создание огромного количества локальных профсоюзов. В нашем же профсоюзе возник конфликт в первичке. Есть у нас профсоюзе организация на хорошем подмосковном предприятии. И в конце девяностых годов ее возглавил молодой, активный председатель, уже не важно, как его звали. С одной стороны, очень энергичный парень, деятельно работал, создал кассу взаимопомощи. С другой - очень конфликтный по отношению к работодателю. По любому пустяку готов был бежать чуть ли не в суды, а говорить с работодателем, искать компромиссы отказывался. В итоге два года там не могли заключить коллективный договор, процесс переговоров просто стопорился. Тем не менее какая-то работа шла. Пока территориальная организация не сообщила ЦК, что первичка решила платить меньше профвзносов, чем определила конференция. Начали разбираться, а председатель профкома нам заявил, что у него свой устав, приводить в соответствие с уставом профсоюза он его не собирается, а жить будет как хочет...
По словам председателя ЦК, предпрофкома дали месяц подумать. Он подумал, но решил ничего не менять. И тогда профсоюз направил в первичку комиссию. Как выяснила комиссия, члены профсоюза были не в курсе происходящего. Выходить из профсоюза профком не собирался, но и предпринимать какие-то действия в отношении своего председателя не намеревался.
- В итоге территориальная организация исключила его из профсоюза, а заодно и его зама, который занял солидарную с ним позицию, - говорит Чекменев. - Он подал апелляцию в президиум ЦК. Центральный комитет апелляцию рассмотрел, но решение территориальной организации оставил в силе. В первичной профорганизации сначала удивились тому, что мы исключили их председателя без их участия. Но потом мы собрали конференцию, всех выслушали. И конференция приняла решение: избрать на его место второго заместителя председателя, который занимался социальными вопросами.
Как рассказал председатель профсоюза, бывший председатель первички и его зам пытались оспорить исключение из профсоюза в судах, но проиграли процессы. А новый председатель первички отлично справилась со своей ролью, и теперь эта первичка - одна из лучших организаций в профсоюзе.
- У нас проблемы исключения из профсоюза сейчас фактически не стоит, - говорит заместитель председателя Росуглепрофа Рубен Бадалов, - потому что “селективный отбор” наши ряды прошли еще в 88 - 89 годах. Тогда, во время шахтерских забастовок, много председателей “полегло”. Тогда еще профсоюз выполнял скорее административные функции, а свою роль как защитника работников исполнял плохо. Поэтому на волне забастовок было много претензий к лидерам профсоюзных организаций, и от многих избавились. Я просто помню, как на моих глазах в клочья “рвали” председателей. Очень жестко это делали, серьезные требования были и претензии к тому, что профсоюз не выполняет своих функций. Эта волна со сменой лидеров длилась долго, было серьезное очищение рядов профсоюза. И теперь у нас достаточно жесткий отбор, поэтому и исключать никого не приходится.
Тем не менее работодатели, по словам зампреда, время от времени пытаются поставить во главе профорганизации лояльных к руководству людей. Защита от избрания таких персон предусмотрена в уставе профсоюза:
- У нас в уставе есть одно важное преимущество - у нас все голосования по лидерам профсоюзных органов всех уровней, от первички до ЦК, проводятся в обязательном порядке тайным голосованием. Соответственно, если открыто многие не пошли бы против руководства, то в тайном голосовании не стесняются. В результате сама процедура выборов демократична и не подвластна влияниям извне. Поэтому, как правило, выбирают людей, обладающих определенным авторитетом, и этот авторитет они стараются поддерживать. Тайное голосование - достаточно эффективная защита. Правда, нередки случаи, когда работодатель пытается тем или иным путем воздействовать на делегатов, но это другой разговор.