Прошлая неделя для депутатов Госдумы была последней. В хорошем для них смысле: весенняя сессия закончилась, и они ушли на каникулы до сентября. Несмотря на “чемоданное” настроение, парламентарии не сбавляли рабочего темпа вплоть до финального исполнения российского гимна. И вносили все новые законопроекты, и рассматривали старые, и даже встречали отклоненные Советом Федерации. Подробности - в новом обзоре “Солидарности”.
Страсти по пенсионному возрасту не утихали в Госдуме до самого конца весенней сессии (конца самим страстям по-прежнему не видно). Глава комитета по региональной политике и проблемам Севера и Дальнего Востока Николай Харитонов и его коллега по комитету Алексей Корниенко (оба из КПРФ) предложили вернуть прежний пенсионный возраст на “подведомственных” им территориях. Конкретнее - в Дальневосточном федеральном округе.
При этом предлагается вернуть не только возрастные планки 55 и 60 лет для женщин и мужчин соответственно, но и льготы по порядку назначения пенсии, действовавшему до “реформы” для жителей Дальнего Востока. Так, для дальневосточников, проживающих в районах Крайнего Севера и приравненных к ним местностях, предлагается установить возраст выхода на пенсию по старости для мужчин 55 лет, а для женщин - 50.
Обоснование такой необходимости давно известно: потребность в привлечении трудоспособных квалифицированных кадров и “капитализации трудовых ресурсов”, интенсивный отток населения с Дальнего Востока. Авторы законопроекта спорят с правительством, которое обосновывало повышение пенсионного возраста увеличением продолжительности жизни россиян. И говорят, что если ожидаемая продолжительность жизни в стране при рождении, по данным Росстата за 2016 год, составляет 68,6 года, то на Дальнем Востоке она значительно ниже. Так, этот показатель в Еврейской автономной области составляет 65,8 года, а в Чукотском автономном округе - 64,4 года.
Отметим, что подобные аргументы не остановили в прошлом году фракцию “Единой России”, силами которой был повышен пенсионный возраст. Но у предложения Харитонова маловато шансов не только поэтому. А прежде всего потому, что законопроект ущемляет права людей, работающих на Крайнем Севере вне пределов Дальневосточного федерального округа. Что скажут сибиряки или жители Архангельской области? Кроме того, авторы законопроекта дают своим будущим оппонентам неоспоримый козырь: реализация закона потребовала бы дополнительного финансирования из федерального бюджета в сумме 16,2 млрд рублей ежегодно. Вроде бы сравнительно не так уж и много, но когда речь заходит о деньгах, этот аргумент при обсуждении в Думе всегда успешен.
Однако прохождение закона в Госдуме еще не гарантирует его окончательного принятия: Совет Федерации нет-нет да и заворачивает некоторые инициативы. Так произошло, например, с законопроектом, направленным на “усиление социально-реабилитационной функции института банкротства граждан”. Его еще в ноябре 2017 года внесла группа депутатов. С тех пор он медленно, но верно прошел все три чтения в Госдуме, но был возвращен на доработку сенаторами. Нам же законопроект показался достойным внимания именно из-за его “социально-реабилитационной функции”.
Как говорится в пояснительной записке, заключается она в списании непосильных долгов гражданина “с одновременным введением для него ограничений”. (Ограничения имеют длинный перечень и, в частности, касаются взятия банкротом новых кредитов.)
Профсоюзных же деятелей законопроект может заинтересовать следующим. До сих пор, если должник является работодателем, представители его работников не могут созывать собрание кредиторов. Это могут сделать только “иные лица”. И вот, согласно законопроекту, представитель работников тоже наделяется таким правом. Стоит ли говорить, что таким представителем может быть, например, председатель профкома. Неплохо, учитывая, что львиная доля долгов по зарплате в России приходится на работодателей-банкротов.
Отклонить закон с последующим созданием согласительной комиссии рекомендовали комитеты Совета Федерации по бюджету и по экономической политике. Они указали на несколько нестыковок юридически-бюрократического характера, копаться в которых здесь нет смысла. Отметим только, что положение о представителях работников в отрицательных отзывах не упоминается, то есть к нему претензий нет. Так что уже в осеннюю сессию у профсоюзов может появиться еще одно дополнительное право.
А под занавес сессии весенней группа депутатов из “Справедливой России” внесла в Госдуму законопроект, которого наверняка долго ждали в профсоюзной среде. Речь в нем идет о том, что компенсационные, стимулирующие и иные выплаты не должны входить в состав минимального размера оплаты труда.
Напомним, согласно ст. 133 Трудового кодекса, месячная зарплата работника, отработавшего в этот период норму рабочего времени и выполнившего нормы труда, не может быть ниже МРОТ. Но при этом, согласно ст. 129 ТК, в состав заработной платы включаются и компенсационные, и стимулирующие выплаты.
Наши постоянные читатели, конечно, знают, что эту несправедливость устранил Конституционный суд. Даже дважды: в декабре 2017 года он постановил, что в состав МРОТ нельзя включать северные надбавки; а в апреле 2019-го тот же вывод был сделан в отношении доплат за работу в выходные и нерабочие праздничные дни, за сверхурочную работу и за работу в ночное время.
“Хотя итоговые выводы суда касались конкретных категорий компенсационных выплат, логика, по которой суд пришел к таким выводам, вполне применима и ко всем иным видам компенсационных выплат за особые условия труда”, - заключают авторы законопроекта. И предлагают закрепить свое (и профсоюзное тоже) мнение в ст. 133 Трудового кодекса. Тогда отпала бы необходимость “обращаться для дополнительных разъяснений к актам Конституционного суда для получения отдельных заключений о допустимости или недопустимости включения в состав заработной платы тех видов компенсационных выплат, которые не были упомянуты в постановлениях”.
Примечательно, что законопроект, хоть и внесен не от фракции парламентского большинства, имеет неплохие шансы на успех. Выступая 25 июля на последнем “весеннем” заседании Госдумы, лидер фракции “Единой России” Сергей Неверов высказался в пользу того, что “оклад не должен быть ниже минимального размера оплаты труда”. А предложение справороссов, в принципе, говорит о том же, только другими словами. И если даже “ЕР” отклонит их законопроект, но внесет свой аналогичный и примет, пользуясь большинством, для российских работников в этом вряд ли будет принципиальная разница.
А вот правительственный законопроект, затрагивающий тему труда студентов, уже прошел первое чтение. Документ вносит изменения в закон “Об образовании”, а разработан, как и предыдущий (по сути), во исполнение постановления Конституционного суда. Постановление было принято в связи с жалобой некой гражданки Серегиной: ее уволили из детского сада с должности воспитателя на основании того, что у нее не было диплома о среднем профессиональном или высшем образовании. Насколько можно понять из пояснительной записки к законопроекту, Серегина была студенткой и училась на педагога.
Правительство предлагает дополнить ст. 46 закона “Об образовании” положением, предусматривающим “возможность допуска лиц, обучающихся по образовательным программам среднего профессионального и высшего образования, в течение периода прохождения ими обучения к занятию педагогической деятельностью по основным и дополнительным общеобразовательным программам”.
Правда, некие “уполномоченные федеральные органы исполнительной власти” (скорее всего, Министерство просвещения) должны будут установить “порядок и условия” привлечения студентов к работе в садиках. Какими будут эти условия, пока неясно. Но какие-то быть все же определенно должны: не каждый студент будет иметь необходимую квалификацию для работы с детьми.
Из рубрики “Парламентская хроника”