Компас российской экономики повернулся на Восток, к Китаю. Там много денег, сил и проектов, которые Поднебесная не прочь реализовать за рубежом для наращивания своего влияния на мировую экономику. Россия, конечно, не Африка, но любопытства ради посмотрим, что творится в странах, куда Китай вкладывает миллиарды. Заметка на полях: китайского инженера в Руанде осудили на 20 лет тюрьмы за то, что он выпорол работника.
Китай целенаправленно и массированно инвестирует в Африку с 2003 года. Тогда поток прямых иностранных инвестиций со стороны КНР составил каких-то 74,8 млн долларов и вместе со всеми более ранними вливаниями, скромными и дезорганизованными, равнялся на конец года 490 млн долларов. Пик ежегодных инвестиций пришелся на 2018 год - 5,4 млрд долларов, или 12% всех мировых вливаний. В том же году пика достиг общий объем инвестиций в Африке - 46,1 млрд долларов.
К 2019 году Китай уже обогнал США и стал четвертой страной по объему вложенных средств, уступая только Голландии, Великобритании и Франции - бывшим метрополиям, у которых каналы давно налажены. 63% всех китайских инвестиций делят десять крупнейших адресатов (в порядке убывания объемов вложений): ЮАР, Демократическая Республика Конго, Замбия, Эфиопия, Ангола, Нигерия, Кения, Зимбабве, Алжир (единственная страна севернее Сахары) и Гана.
Инвестиции или займы из Китая получила каждая страна континента, даже Эсватини (маленькое государство на юге Африки, между ЮАР и Мозамбиком, с населением чуть больше миллиона) и частично признанная Сахарская Арабская Демократическая Республика. Всего с 2000 по 2020 год Китай одолжил африканским правительствам 160 млрд долларов.
Вкладываются китайцы главным образом в четыре отрасли. Больше всего - в строительство специальных экономических зон, находящихся под управлением КНР, и путей сообщения - платных дорог и мостов. Так, в рамках международной инициативы развития глобальной инфраструктуры “Один пояс- один путь” (в нее входит и Россия) была построена и в 2017 году сдана в эксплуатацию железная дорога Момбаса - Найроби. На втором месте - добыча полезных ископаемых, затем производство и финансовые услуги. После 2016 года научные разработки и технологии перестали интересовать китайских инвесторов, и те переключились на лизинг и обслуживание бизнеса.
К середине 2017 года число китайских компаний на Черном континенте перевалило за 10 тысяч и продолжает расти. Крупнейшие из них принадлежат государству и захватывают ведущие позиции в энергетике, транспорте и ресурсном секторе.
Понимание африкано-китайских отношений - ключевой момент в составлении полной картины международных амбиций китайского лидера Си Цзиньпина. Старт инвестиций в 2003 году - не внезапное открытие Африки как полигона международного влияния. Китай еще в 1960-е годы пытался экспортировать маоизм на этот континент, но безуспешно. В 1990-е переключился на африканские ресурсы - металлы и нефть. Сотрудничество крупнейшей азиатской страны с бывшими европейскими колониями стало для бывших метрополий и США костью в горле. Ни европейские, ни американские лидеры не выказывают Африке такого же внимания, как товарищ Си: он уже девять раз посетил Африку (из них четыре раза в статусе лидера КНР). Последний президент США, съездивший на Черный континент, - Барак Обама. Но если не он, то кто?
Африканские лидеры не наивны и не считают интерес КНР бескорыстным, но других вариантов у них, по большому счету, не было и нет. Китай, говорят они, был единственной страной, которая шла навстречу инфраструктурным нуждам стран Черного континента. Даже спешила пойти: все договоренности с Китаем - займы или инвестиционные проекты - достигаются втрое быстрее, чем с Всемирным банком или Африканским банком развития.
Китайское участие спровоцировало рост экономик африканских стран. Но подстегнуло коррупцию и дало политический ресурс в руки местных автократий. В Конго китайцы, чтобы продолжать добывать важный для технологической отрасли кобальт (а там добывается 70% его мирового объема), поддерживают не только президента, но и политиков на местах.
Опрос населения в 34 африканских странах показал: 63% считают влияние Китая на Африку очень или умеренно позитивным. На 3 процентных пункта Китай обогнал США в этом опросе. Но есть и альтернативное мнение: примерно столько же респондентов уверено, что Китай от этого сотрудничества выиграл больше. А в Конго и Гане 35 и 25% респондентов соответственно сочли, что их страна не получила вообще ничего от того, что открыла двери китайцам.
Китай, несомненно, приобрел международную поддержку. Она помогает ему отмахиваться от назойливых борцов за окружающую среду, за права человека, этнических меньшинств и трудящихся. В июне 2021 года ни одна африканская страна не поддержала заявление Совета по правам человека ООН с критикой Китая и его отношения к уйгурам в Синьцзяне. Напротив, 34 африканских страны подписали ответное заявление в защиту КНР. Это не единственный пример - поддержка африканских государств стабильна и растет вместе с китайскими инвестициями.
Относятся ли китайские инженеры и менеджеры к своим африканским подчиненным лучше, чем их отечество в целом к уйгурам? Пример Сун Шучжуна, который привязывал работников к столбам и применял телесные наказания, за что и получил 20 лет руандийской тюрьмы, показывает, что тревожная тенденция есть. Это в Америке чернокожие готовы дружно встать под знамена активизма и требовать для себя даже невозможного - за былые прегрешения белых. Африканцы лишены этой коллективной идеологемы, и в Африке проблемы эксплуатации, плохого обращения, неправовых действий рассматриваются через призму имущественного и социального расслоения, этнического неравенства и режима отдельно взятой страны как такового. В Африке порка работников - не расовая проблема.
Нет необходимости выявлять закономерности культуры труда китайцев - ясно, что африканских рабочих они рассматривают как дешевую рабочую силу (это не исключает того, что и китайская рабочая сила в КНР подчас дешевая). Китайцы урезают заработную плату, используют субподряд и заемный труд и плевать хотели на протоколы безопасности. Разумеется, официальные ответы китайских компаний на обвинения хотя бы по одному из перечисленных пунктов все как один похожи. China Molybdenum, например, утверждает, что следует всем законам Конго и международным стандартам труда и что унижения даже гипотетически не могли иметь место на шахте Tengwe Fungurume.
Вообще-то приговор китайскому гражданину в Руанде - по-настоящему серьезное дело и может быть сигналом к изменению формата африкано-китайских отношений. Раньше африканские страны просто высылали домой в Китай тех, кто нарушал закон (тех, кто делал это уж слишком беспардонно). В 2019 году представитель правительства Ганы на вопрос, почему китаянка, арестованная за незаконную добычу золота, не была осуждена, а просто выдворена из страны, ответил: “У нас очень хорошие отношения с Китаем. И в подобных ситуациях есть очень много за кулисами происходящего. Если бы мы посадили ту даму в тюрьму, это не решило бы ваших экономических проблем”.
Видимо, чтобы не создавать другие экономические проблемы, на кобальтовых рудниках Конго продолжает использоваться детский труд. Тут уж не только китайцы, прежде всех Zhejiang Huayou Cobalt, но и ведущие технологические компании повязаны: судебный иск нескольких конголезских семей, утверждающих, что их дети были убиты или покалечены при добыче кобальта, адресован также Apple, Dell, Google, Microsoft и Tesla (использующим кобальт в своих устройствах). Иск был подан в 2019 году, а в 2022 году конголезский журналист выпустил отчет, как китайские компании продолжают использовать детский труд на маленьких кобальтовых рудниках.
Не исключено, что это одно из последних независимых сообщений от африканских журналистов. Компартия Китая считает, что надо развивать представление своих интересов на Черном континенте, и вкладывает (официально и не очень) большие суммы в развитие как китайской сети Xinhua в Африке, так и местных СМИ под эгидой КПК. Журналисты - стар и млад - отправляются в Китай на тренинги, где им объясняют, как надо работать. При этом КНР развивает в Африке всю информационную инфраструктуру - не только содержание сигнала и доступ к нему, но строит точки для его передачи и продает смартфоны для его приема.