Личные впечатления парижанки от забастовок

Фото: Elyxandro Cegarra / Newzulu / ТАСС

- Французы бастовали всегда. За те неполные десять лет, что я тут живу, ни один год еще не обошелся без забастовок. Чаще всего прекращают работу транспортники, преподаватели, студенты; порой к ним присоединяются работники сельского хозяйства, рабочие верфей, автомобильных заводов... Протестуют против пенсионных и образовательных реформ, сокращений, глобализации... да мало ли чего еще? Гражданское недовольство сейчас - вещь обычная.

Почему же вокруг сегодняшних забастовок столько шума? Прежде всего оттого, что “бастуют все”. Профсоюзы - потому что наниматель по новому закону будет договариваться с рабочими сам, без посредников - а таким профобъединениям, как CGT, FO и SUD это, конечно, не по нутру.

Наемные работники - потому что новый закон предусматривает (в определенных случаях и по соглашению внутри предприятия) уменьшение оплаты за сверхурочные и увеличение часов работы до 46, а то и до 60. Для страны, которая годами боролась за рабочую неделю в 35 часов, это и в самом деле смотрится как большой шаг назад.

Молодежь - потому что новый закон облегчает сокращение штата по экономическим причинам и уменьшает возможную компенсацию, если несправедливо уволенный обратится в суд. А все понимают, кого первым выставят за дверь при сокращении: молодежь, иностранцев, возрастных работников... “Мы не для того тратим столько денег на образование, чтоб нас потом было так легко уволить!” - негодует молодая девушка на площади Республики.

Конечно, разрабатывали закон не для того, чтобы досадить всем французам и вывести народ на улицы. Да, профсоюзы у нас порой блокируют рабочий диалог до полной невозможности двигаться дальше, и уволить человека с должности порой очень трудно - а значит, трудно и нанимать новых сотрудников. Да, магазины закрываются в девять часов, что товарищам из России, где все круглосуточно, и не снилось...

Беда в том, что закон этот появился во время затяжного экономического кризиса, когда обыкновенный работник и так чувствует себя незащищенным. А тут ему под нос суют закон, в котором черным по белому написано: “Больше власти работодателю!” Тогда как работодатели от кризиса не слишком и пострадали...

Вторая проблема - то, каким образом хотят принять закон. Премьер-министр Франции Мануэль Вальс, резонно побоявшись, что “эта музыка будет вечной”, решил продавить его так же, как в прошлом году продавил “закон Макрона”, тоже касавшийся экономических изменений. То есть намерен воспользоваться статьей Конституции, позволяющей принимать закон без участия парламента. Люди, собравшиеся на площади Республики, решили, что правительство дает им понять, где оно видело собственный народ и собственное парламентское большинство.

Однако же господин Вальс слегка ошибся страной. На французский народ плевать нельзя. Если плюнуть во французский народ, он может плюнуть обратно, а слюны у него много - страна-то большая...

В парламенте подумывают, не объявить ли вотум недоверия такому правительству, которое без конституционного костыля и всефранцузского протеста даже закон принять не может. А люди тем временем продолжают бастовать. Продолжают собираться на площади Республики.

Надо сказать, что эта площадь вновь обрела давнее сакральное значение после терактов в ноябре. Тогда французы приходили “на Республику” каждый день - помянуть погибших, постоять, обнявшись, выложить свечками “пацифик”. И теперь эта площадь - естественное место сбора для тех, кому не все равно. Там же теперь устраиваются “ночи без сна” или “ночи на ногах” - когда после дневных протестов манифестанты не разбредаются по домам, а остаются на ночь. Такие ночи собирают немало протестующих - люди приходят после работы, узнав о происходящем в социальных сетях, и остаются.

Правда, вместе с теми, кому не все равно, там регулярно оказываются “милые” представители современной молодежи, так называемые громилы. Этим товарищам абсолютно все равно, “за что бастуем”. Им лишь бы поломать машины, повыбивать стекла и помахать всласть бейсбольными битами. Подруга из книжного магазина, который находится не очень далеко от площади, жаловалась, что ее такие молодчики напугали, двигаясь по улице стеной, - хорошо, что вовремя приехала полиция. Именно благодаря им наряду с заголовками “Полиция избила манифестанта” у нас часто появляются и такие: “Манифестанты избили полицейского”. Вряд ли я сильно ошибусь, если предположу, что именно их выбирает для показа российское телевидение, чтобы показать, как все плохо в загнившей Европе.

Что интересно, такому обывателю, как я, который на Республику не ходит элементарно потому, что работает, в том числе и ночью, и надеется, что другие помайданят за него (хоть это и нехорошо с гражданской точки зрения), кажется, что Париж волнения по-настоящему не затронули.

Я помню забастовки осенью 2007 года, когда из всех линий метро работала только четырнадцатая (автоматическая), а придя в институт, вы наталкивались на закрытую дверь и надпись: “Все ушли на демонстрацию”. По сравнению с этим сейчас почти тихо. Метро ходит регулярно, разве что перекроют несколько станций во время очередного протестного марша - да и все. Зато за пределами столицы все гудит. Мои ученики из пригорода боятся приезжать на уроки - доехать-то доедут, а вот обратно, при том, что отменяют три поезда из четырех, - не факт...

Забастовщики блокируют АЗС, на незаблокированных выстраиваются очереди, и бедные иностранцы, уже напуганные терроризмом, теперь боятся приезжать - а вдруг им бензина не достанется? Ходили слухи, что в ходе забастовки персонала даже Эйфелеву башню закрывали - проверить не могу. Как вы понимаете, я на башню поднимаюсь редко. А ведь скоро “Евро-2016”, и профсоюзы недвусмысленно обещают испортить праздник, если закон не отзовут. Учитывая, что до этого террористы уже обещали что-нибудь подорвать во время “Евро”, думаю, у правительства сейчас слегка болит голова.

Давать прогнозы в таких случаях - примут закон или не примут - дело неблагодарное, тем более если знания о политической ситуации ограничиваются тем, что показывает первый канал французского телевидения. Скорее всего, закон примут, возможно - с какими-то поправками. Может быть, манифестанты вконец разбушуются, и на время футбольного чемпионата закон уберут в ящик. А там уж или осел заговорит, или падишах помрет, или Вальс уйдет с поста. Но, как бы то ни было, происходящее сейчас во Франции является нормальным гражданским процессом. Ну, с остановленным транспортом, демонстрациями и драками с полицией - а когда здесь гражданский процесс проходил иначе?