Интервью с одним из старейших учителей Чеченской Республики

Фото автора

РОДНОЙ ЯЗЫК

- Жамалдин Махмудович, на каком языке в Чеченской Республике учатся дети?

- Это наш самый болезненный вопрос. Если ребенок с малолетства все предметы, хотя бы в начальной школе, изучает на родном языке, он в дальнейшем учится быстро, прочно, фундаментально осваивает все знания. В соседних республиках это так. Например, в Татарстане, там все предметы в средней школе - на родном, татарском языке. В Башкортостане, Кабардино-Балкарии, Осетии - и там обучение в начальной школе идет на родном языке. А у нас всё на русском. Мы, в том числе я, боремся за то, чтобы обучение шло на чеченском языке. Сейчас по инициативе главы республики Рамзана Кадырова создана экспертная комиссия по этому вопросу, я вхожу в эту комиссию. Как ни странно, против нововведения выступают сами учителя.

- Почему?

- Они боятся. У них ложный страх. Они думают: если в начальных классах учить на родном языке, дети русского совсем не будут знать. Но я надеюсь, что это все-таки изменится. Ученые доказали: если в раннем возрасте человек начал изучать все, что происходит в мире, на своем языке, то он усваивает это. Нельзя же любого человека, который не умеет плавать, бросить в воду и сказать: плыви.

- Если ребенок дома разговаривает на чеченском языке, то откуда он к первому классу узнает русский? Его до школы учат?

- Вот в этом и дело, что они его не знают. Они зубрят, не понимая сути.

- Но их в первых классах учат русскому?

- Обязательно учат. Все предметы, кроме чеченского, на русском языке, даже физкультура, даже рисование - все на русском языке. Но это я немножко лукавлю. Потому что ни один учитель не может вести уроки в первом классе только на русском языке - дети не поймут. Поэтому мы и выступаем за введение обучения и на чеченском: вы же все равно его используете, все равно объясняете на двух языках, так, пожалуйста, делайте это законно. Например, если первоклашке показать стол и сказать, что это четырехугольник, он запомнит это - но если на чеченском языке. А если на русском, то сегодня скажешь “четырехугольник”, а завтра он забудет это, потому что не знает, что такое “четыре”, не знает слова “угол”. Я, например, учился в казахской школе на казахском языке.

- Вы родом из Казахстана?

- Нет, мне было пять лет, когда нас депортировали. Я родом отсюда, из Чечни. А казахский язык усвоил буквально за несколько месяцев, и потом мне очень легко было учить другие предметы, тем более что у нас почти все предметы были на казахском. Я уверен, что дети хотя бы в начальных классах должны учиться непременно на родном языке. Если, конечно, мы хотим, чтобы у них были знания.

ПУТЬ В ШКОЛУ

- Как вы стали учителем?

- Мне пришлось сделать этот шаг еще в четвертом классе. Получилось так, что наша учительница не пришла на урок, и мы начали баловаться, шуметь. Я был старостой в классе, а тогда старосты отвечали за дисциплину класса полностью. Поэтому я встал и сказал: давайте лучше повторим то, что было задано. Через некоторое время в класс зашел директор школы. Он, оказывается, стоял у двери, но шума не было, и он подумал, что класс пустой. Открыл дверь, а там я стою на месте учителя, держу свою тетрадь, показываю, что выполнил домашнее задание, и спрашиваю у ребят: а вы выполнили? Он зашел, чуть-чуть послушал и потом одобрительно сказал: продолжай, а вы слушайте своего нового учителя. И ушел. Я подумал: наверное, он подшутил надо мной. Но я продолжил. И провел в тот день четыре урока. Учительница не пришла и на второй, и на третий день, и целую неделю я вел за нее уроки.

- Вы всю неделю вели уроки?!

- Да. Правда, журнал я не брал, все-таки - ребенок. Причем учился я всего второй год в школе, потому что меня сразу во второй класс приняли, а из второго перевели сразу в четвертый класс. Я свободно писал и читал на казахском языке. Так что первый шаг был сделан еще давным-давно, в 52-м году.

- Как дальше сложилась ваша судьба учителя?

- Я вернулся в Чечню, работал в грозненской районной редакции газеты “Заветы Ильича”. В 1961 году пошел на шестимесячные курсы учителей. Окончил курсы и снова вернулся в редакцию. К 1 сентября члены бюро райкома - а я был членом бюро райкома - стали проверять школы. Я попал в эту школу и обнаружил такую картину: вчерашние десяти-классницы дают уроки, педагогических кадров не хватает. И я подал заявление: прошу направить меня учителем. Так я стал учителем в школе. Мне сразу дали почему-то второй класс, и в нем шестнадцать учеников не знали даже алфавита! Из 24 часов в сутках я, наверное, часов восемнадцать проводил с ними.

- Сложно быть учителем?

- Я всегда к детям отношусь как к равным, поэтому и нахожу с ними общий язык. Они от меня ничего не таят, они мне даже рассказывают то, что никогда матери и отцу не расскажут. В педагогике есть такое понятие - дистанция. Я как раз нарушаю эту дистанцию. Я учился в училище, в институте, читал Макаренко, Сухомлинского и т.д. и пришел к выводу: детей никогда нельзя отделять от себя или отталкивать. В противном случае они будут как роботы: то, что задал, выучат, но не будут ничем делиться с тобой. И я за 57 лет ни разу не кричал на них. Ни одного раза.

УРОВЕНЬ ОБРАЗОВАНИЯ

- Есть такое общественное мнение, что в южных регионах, в Дагестане, Ингушетии, Чечне, школьники сдают ЕГЭ чуть ли не на 100 баллов, и результаты получаются чуть ли не лучшие во всей России, что не соответствует реальному уровню знаний в этих регионах. Как вы к этому относитесь?

- Это общественное заблуждение. Чечня - чуть ли не единственная республика, которая объективно показала уровень знаний по результатам ЕГЭ. У нас проходной балл набрали чуть больше половины школьников, остальные не смогли. Мы не завышаем оценки, мы объективно показываем уровень знаний.

(В 2014 году средний балл в Чеченской Республике по русскому языку составил 43,2, при этом треть учащихся не смогли сдать экзамен; средний балл по математике - 31,4, при этом 15,9% не сдали экзамен; средний балл по физике составил 30, и 42,4% обучающихся не набрали минимальное количество баллов. - Ю.Р.)

А лично мое мнение - ЕГЭ вообще не нужен. Я не считаю его правильным, объективным. Потому что даже в этой школе был один ученик, он едва отличал свою тетрадь от чужой, а когда сдавал ЕГЭ - все сдал хорошо. Потому что ЕГЭ - это как карты, как лотерея: угадаешь - не угадаешь. Знаний ведь не спрашивают.

- Ваше впечатление, какой уровень знаний в республике?

- Я по всей республике не могу сказать, но я вижу, что в точных науках (математика, физика) у нас есть талантливая молодежь. В целом я бы оценил уровень как удовлетворительный.

- Наверное, большой пробел в образовании произошел из-за войны? Дети тогда не учились?

- За все четыре года войны учителя не получили ни одной копейки, мы работали бесплатно. В городах школы не работали, в некоторых селах работали. Вот эта школа работала, пока ее ракетами не обстреляли. Фасад полностью разрушили, все кабинеты тоже... Это жутко вспоминать.

- Из города в сёла дети не приезжали учиться?

- Нет, что вы! Тогда был запрет на перемещение: через каждые 50 метров пост.

- Долго дети вообще не учились?

- Я не знаю, как в других местах, а здесь во вторую войну дети не учились. Вторая война была жестче первой. За одни только сутки в Грозном убили 40 тысяч человек. В Чеченской Республике за две войны убили около 300 тысяч человек. Одних только дошколят погибло 1250 человек. А всего погибло около 5 тысяч школьников - и это только те, кто был учтен. Я не жалуюсь, просто в курс дела ввожу, потому что сейчас не принято об этом говорить.

- Быстро стали восстанавливать школы, университеты?

- Как в сказке! Московские эксперты приезжали в Грозный и выносили вердикт: город не подлежит восстановлению. Другие говорили, что город надо строить в другом месте. А Грозный никуда не ушел, восстановился. И как восстановился! Намного краше, намного светлее, намного просторнее и намного безопаснее, чем любой город в мире.

- По поводу зарплат. Тогда четыре года учителя были без денег. А сейчас какова ситуация с оплатой труда?

- Сейчас зарплата не задерживается ни на день. Я сам слышал, как прежнее руководство Ичкерии говорило: на вашу пенсию мы купили оружие, простите нас. Сейчас нам этого никто не говорит. Напротив, Рамзан Кадыров требует, чтобы вовремя платили и зарплаты, и пенсии.

- Сколько вы здесь получаете?

- У меня ставка, я сейчас много не беру, это 11 тысяч рублей плюс стимулирующие. В сумме получается 17 - 18 тысяч рублей.

- Учитель в Чеченской Республике - это престижная профессия?

- Очень. Наверное, одна из самых престижных. Такого внимания, как при нынешнем главе республике, никогда не было.

- И молодежь хочет стать учителями?

- Представьте себе, да. Сейчас - да. Несколько моих учениц уже были здесь на практике, и они уже хорошие учителя.