От “коронавирусных” слухов защищали не граждан, а репутацию чиновников

Рисунок: Дмитрий Петров / "Солидарность"

В феврале 2020 года Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ) после сообщения о пандемии заявила еще и об “инфодемии”, призвав на Мюнхенской конференции по безопасности бороться с наплывом недостоверных сведений. Проблема коснулась и России - для борьбы со слухами наконец-то заработал “закон о фейках”.

Исследовательская группа “Мониторинг актуального фольклора” выяснила, какие слухи были наиболее популярны и кого и за что все-таки наказывали. В конце осени группа выложила результаты исследования. Что же обнаружили ученые? Всего им удалось зафиксировать в российских социальных сетях почти два миллиона репостов слухов, псевдомедицинских советов, конспирологических трактовок новостей и панических предупреждений о так и не случившихся событиях. Все такие сообщения можно свести к 167 микросюжетам. Под микросюжетами понимается простейший текст, вокруг которого складывается определенное количество вариаций.

ПИК РАСПРОСТРАНЕНИЯ

Жизненный цикл слуха можно разделить на “невидимую” и “видимую” части. Сначала слух существует в приватных чатах (например, в “родительском чате” школы или детсада), а потом, если он оказывается популярным, выходит в массовые рассылки - в соцсети и мессенджеры. И отследить можно только последнюю часть. Фейки отлавливались с 1 февраля по 11 августа 2020 года. Когда был пик распространения слухов? Казалось бы, он должен совпасть с пиком заболеваемости. Но нет.

Всплеск начался в феврале-марте, когда болели в основном еще в других странах, не у нас. И начался он с распространения псевдомедицинских и народных рецептов “как себя сберечь”: пить водку, настой чеснока, прикладывать имбирь и т.д. По словам исследователей, самыми популярными оказались советы лечиться горячей водой и диагностировать у себя отсутствие коронавируса по наличию насморка. Шли такие советы от имени “молодого врача Юры Климова, который работает с вирусом в Ухани” (это калька советов от “родного племянника из Шэньчжэня”, появившихся в китайских соцсетях не позже 29 января). Через несколько дней начал распространяться совет проверить себя при помощи дыхательного теста - уже от “тайваньских” или “японских” медиков.

Фольклористы резюмируют: “Всплески российской инфодемии появляются не в момент наивысшей эпидемической опасности, а в момент максимальной неопределенности, когда россияне оказываются в ситуации “бежать нельзя остаться” и не могут адекватно взвесить риски. Падение доверия к институтам власти и официальной информации заставляет россиян доверять советам и историям, полученным через горизонтальные каналы коммуникации, в результате чего популярность приобретают тексты со ссылкой на инсайдера - “такого же, как я”.

ПОРТРЕТ РАСПРОСТРАНИТЕЛЯ

Как выяснили исследователи, чаще всего “распространителями инфодемических нарративов” в социальных сетях становятся женщины: их 63% (правда, пол авторов сообщений известен примерно в 70% случаев). Основная масса фейков распространялась через сети “ВКонтакте” и “Одноклассники” (в последней наиболее активно).

Наиболее типичный портрет “распространителя” - столичная жительница предпенсионного возраста с высшим образованием, “сидящая” в “Одноклассниках” или во “ВКонтакте”.

РЕАКЦИЯ ВЛАСТЕЙ

Россия оперативно включилась в борьбу с фейками. В марте при Следственном комитете РФ была создана специальная группа, чьей задачей было выявлять распространяющиеся в соцсетях фейки. Уже 30 марта премьер-министр Михаил Мишустин подписал постановление правительства о создании Коммуникативного центра, который и должен бороться с “недостоверной информацией”. Правда, на сайте coronafake.ru часто назывались фейками те сведения, которые противоречат официальной информации. К примеру, туда попадали пересказы статей из New York Times и Financial Times о махинациях со статистикой заболеваемости.

“А”-СПРАВКА

Законодательная база

Части 9 - 11 статьи 13.15 КоАП РФ, носящие у населения обиходное название “закона о фейках”, были введены в марте 2019 года. С 1 апреля 2020 года вступили в силу поправки в Уголовный кодекс в виде статьи 207.1 “Публичное распространение заведомо ложной информации об обстоятельствах, представляющих угрозу жизни и безопасности граждан”.

“…Многие социологи, антропологи и фольклористы рассматривают слухи как своего рода символический “язык”, с помощью которого группа “проговаривает” свои страхи и тем самым снижает уровень тревоги [Kapferer, 1987; Victor, 1993; Campion-Vinsent, 2005] и адаптируется к новой, зачастую неприятной реальности”.

Какой-то базы данных, где была бы зафиксирована реакция властей на фейки, нет, поэтому фольклористам пришлось делать базу самостоятельно. Они использовали результаты мониторингов от правозащитных организаций, пресс-релизы МВД и СКР, публикации в СМИ. Всего нашли к осени прошлого года 216 случаев реагирования правоохранительных органов на фейки.

Больше всего случаев реагирования (121) насчитывалось в апреле, то есть сразу после вступления в силу поправок к УК. До этого нарушителей просто подвергали профилактическим беседам или заставляли извиняться на камеру: минимум 15 раз в феврале, 37 весной. Видеоролики выкладывались на сайте МВД (пресс-служба министерства потом делала пресс-релизы) и иногда транслировались по местному телевидению. В 21 случае были предъявлены обвинения независимым СМИ, еще в 18 - политикам, чаще оппозиционным. Но, как правило, претензии предъявлялись обычным пользователям интернета. При этом правоохранительные органы чаще преследовали мужчин (57% случаев), хотя большинство распространителей были женщинами.

НА ЧТО РЕАГИРОВАЛИ

Указанные выше нормы закона не содержат никакой конкретики, кроме пункта о недостоверности информации. В УК еще сказано о распространении ложной информации об обстоятельствах, “представляющих угрозу жизни и безопасности граждан”. Поэтому правоохранительные органы трактовали сообщения по-разному. Например, знаменитый слух о том, что города будут дезинфицировать с вертолетов, стал в одном случае поводом для возбуждения уголовного дела, а в другом - для административного.

Наибольшую угрозу жизни и безопасности граждан, конечно, несут псевдомедицинские советы. Известно несколько случаев, когда люди получили ожог верхних дыхательных путей, последовав советам пропитывать маски настойкой прополиса, санитайзерами и т.д. Были случаи таких ожогов и отравлений у детей. Но именно эта группа слухов не привлекла внимание правоохранительных органов.

Фактически правоохранительные органы реагировали лишь на обвинения в адрес властей: на утверждения, что власти скрывают информацию об эпидемии и ее последствиях (48%), манипулируют с такой информацией (17%), а также не выполняют свои обязательства или не соблюдают эпидемиологические требования (16%).

Исследователи заключили: “Преследуются не те нарративы, которые могут оказаться опасными для здоровья или безопасности гражданина, а те, что угрожают стабильности государства и доверию к конкретным властным институтам. Поэтому большинство текстов, привлекших внимание правоохранительных органов, содержат критические высказывания о деятельности конкретных структур: умерших и зараженных скрывают не вообще, а в определенном “учреждении” в Крылатском, войска вводятся не вообще, а именно в город Волхов”.

При этом, что характерно, преследованию подвергались и те, кто призывал сидеть дома, изготавливать средства индивидуальной защиты самостоятельно, рассчитывать только на себя (что скорее было бы на пользу населению, чем во вред).

“В приоритете у государства оказывается не безопасность граждан, а легитимность властных институтов и непогрешимость их управленческих решений”, - пришлось сделать вывод исследователям.

На данный момент говорить о том, что инфодемия прекратилась, еще нельзя. Просто сейчас большинство сообщений посвящено “опасности” вакцинации. Новостей о привлечении кого-либо к ответственности за распространение этих сведений мы уже не встречаем. Рвение правоохранительных органов стихло. А для распространителя сегодня главное - не обвинить власти или ведомства. И пиши что хочешь.

АНАЛИЗ ПО ГРУППАМ

Исследователи выделили среди популярных фейков восемь групп. Заметно, что реакция властей и правоохранительных органов на сообщения из этих групп была различной.

Группа I: “Реальной опасности нет, власти используют коронавирус в своих интересах” (19 микросюжетов, 644 тыс. репостов). Самая популярная группа, она состоит из мнений ковид-диссидентов, уверенных, например, в том, что врачи фальсифицируют диагноз “коронавирус”, чтобы получить выплаты, а изобретение вакцины от несуществующей болезни - это манипуляция ВОЗ или правительств для получения денег, “закрывания ртов” и иных выгод.

Пример: “Представляешь, у меня родственница скончалась в Краснодаре. У нее была 4-я стадия онкологии. Приехали врачи и стали уговаривать всю семью, чтобы причиной смерти указать коронавирусную инфекцию. После вежливого отказа врачи стали предлагать деньги: сначала 10000Р, потом 15000Р!”

Реакция правоохранительных органов - 9% случаев.

Группа II: “Псевдомедицинские советы и “народные” рецепты” (38 микросюжетов, 609 тыс. репостов). Авторы часто ссылаются на авторитет существующих или вымышленных докторов. Наибольшего доверия заслуживают выходцы из России или СССР, сумевшие сделать медицинскую карьеру за рубежом: “Юра Климов” из Уханя, “Александр Колосов” из Италии, русскоязычный “врач в Израиле”. Особенно если они говорят от первого лица и рассказывают о том, как сами заболели коронавирусом и сумели выздороветь при помощи своего бесплатного чудо-средства.

Реакция правоохранительных органов - 0% случаев.

Группа III: “Коронавирус создан внешними врагами как биологическое оружие” (24 микросюжета, 242 тыс. репостов). Самый популярный нарратив в этой группе - вирус был создан мировым правительством с целью обретения власти над миром и контроля над численностью населения Земли. Также среди создателей вируса упоминаются американцы (для борьбы с Китаем), китайцы, евреи и масоны.

Реакция правоохранительных органов - 2% случаев.

Группа IV: “Вакцины, тесты, маски - это способ чипирования или убийства” (23 микросюжета, 188 тыс. репостов). Здесь выделяются два типа панических нарративов. Первый утверждает, что под предлогом лечения, тестирования или вакцинации будут избавляться от людей. Второй - что под предлогом вакцинации или тестирования людей будут чипировать и превращать в “цифровых рабов” (или в рабов Антихриста).

Пример: “Я хочу предупредить тебя, а ты предупреди своих близких. Во-первых, никаких тестирований на коронавирус... В тестовых материалах имеются следы коронавируса, то есть под предлогом, что всех хотят протестировать - переболел ты или нет, людей заражают коронавирусом. Билл Гейтс уже заявил, что вакцина от коронавируса есть... в вакцину методом нанотехнологий уже введены чипы...”

Реакция правоохранительных органов - 5% случаев.

Группа V: “Вирус распространяется через продукты, вещи, сотовую связь, в том числе в результате их намеренного заражения врагами” (22 микросюжета, 137 тыс. репостов). Самый известный сюжет в этой группе - панические сообщения о том, что вирус передается через вышки мобильной связи 5G.

Пример: “СРОЧНО! НАС ХОТЯТ УБИТЬ! Брат работает инженером в Минкомсвязи. Короче, там назревает большой скандал из-за вышек 5G. 10 человек уже уволились. 15 человек объявили забастовку, обвиняя руководство Минкомсвязи в планировании массового убийства населения. В здании дежурят сотрудники ФСО... СМИ сдерживают информацию...”

Реакция правоохранительных органов - 2% случаев.

Группа VI: “Власти скрывают реальную информацию об эпидемии и ее последствиях” (8 микросюжетов, 70 тыс. репостов). Истории о том, что в каком-либо городе власти скрывают настоящее число зараженных или умерших. Эта группа фейков больше распространялась через мессенджеры и устно. При этом часто сокрытие реальной информации объясняется корыстными целями властей, например желанием не откладывать голосование по поправкам к Конституции.

Пример: “В Москве 20 тыс. заболевших коронавирусом... Бережем наших близких и запасаемся продуктами. К сожалению, говорят, что будут пустые магазины. Информация более чем достоверная. В Италии передают о том, что у нас заболевшие. У нас не передают - для того, чтобы мы эту гребаную Конституцию приняли. И за два месяца, вы понимаете, за два месяца до принятия этой Конституции, что будет. Просто погибнет очень много народу”.

Реакция правоохранительных органов - 48% случаев.

Группа VII: “Представители власти манипулируют информацией об эпидемии и ее последствиях” (26 микросюжетов, 33 тыс. репостов). В группу входят тексты о мерах противодействия эпидемии, которые могут оказаться гораздо более опасными, чем сам вирус: слухи о дезинфекции города с вертолетов или по водопроводу (“лекарство” вредит людям), а также предупреждения о переводе школьников на вечное дистанционное обучение или о введении комендантского часа в городе N.

Пример: “В общем, сестра мужа говорит, что наш город на днях закроют на две недели на карантин. У них проводили пресс-конференцию. Просили закупиться продуктами на две недели”.

Реакция правоохранительных органов - 17% случаев.

Группа VIII: “Слухи о вредительских действиях мошенников и мигрантов во время пандемии” (7 микросюжетов, 25 тыс. репостов). Тексты этой группы - предупреждения о деятельности мошенников (те приходят под видом дезинфекторов, усыпляют людей газом или отравляют с помощью масок, после чего грабят квартиры). Или - о мигрантах, которые нападают на людей и отнимают у них сумки с продуктами, вымогают деньги, оставляя записки на машинах, а также заражают других людей.

Реакция правоохранительных органов - 0% случаев.

“А”-СПРАВКА

Как остановить инфодемию?

В своей работе ученые делятся мнениями о том, как остановить распространение фейковых новостей, и сомневаются, что административные меры могут помочь.

“Власти государств Евросоюза, Канады и США, придерживаясь идеи свободы слова, предпочитают скорее учить, чем наказывать. Их позиция опирается на прикладные исследования, показывающие, что развитие аналитических навыков и наличие инструментов для самостоятельного анализа текста способны замедлять распространение фейковых новостей [Nygren, Guath, 2018; Pennycook et al., 2020]”.

“Если люди могут проявлять контроль, уверенность в своих силах и ответственность в определенных ситуациях, то желание распространять слухи у них резко ослабляется [Prooijen 2018]”.

“Практическое решение проблемы “как избавиться от инфодемии” выглядит тогда следующим образом: необходимо дать людям участвовать хотя бы в низовой гражданской активности”.

“…Многие социологи, антропологи и фольклористы рассматривают слухи как своего рода символический “язык”, с помощью которого группа “проговаривает” свои страхи и тем самым снижает уровень тревоги [Kapferer, 1987; Victor, 1993; Campion-Vinsent, 2005] и адаптируется к новой, зачастую неприятной реальности”.

На основе работы “Пути российской инфодемии: от Whatsapp до Следственного комитета” (А.С. Архипова, Д.А. Радченко, И.В. Козлова, Б.С. Пейгин, М.В. Гаврилова, Н.В. Петров).