Экс-председатель ФПАО Александр Савкин ответил на вопросы “Солидарности” о следствии и зоне

Фото: Николай Федоров / "Солидарность"

- Александр, в первую очередь разрешите поздравить вас с возвращением к полноценной жизни. Спасибо, что согласились ответить на наши вопросы. Времена сейчас для профлидеров крайне неспокойные, так что ваш опыт может быть крайне полезен для других.

- Спасибо на добром слове. К счастью, профлидеры выходят из мест лишения свободы и могут поделиться опытом с “молодыми” коллегами.

ЗАДЕРЖАНИЕ

- На видео с вашим задержанием видно, что это было довольно неожиданно. Это действительно так? Ничто не предвещало? Интуиция тоже молчала?

- Ожидаемым оно и не могло быть. Шла проверка со стороны Следственного комитета, меня вызывали к следователю, я давал ответы на все вопросы, ничего не скрывая и не утаивая. Но они решили “возбудиться”.

- Во время задержания вы не только возглавляли Федерацию профсоюзов Архангельской области, но были еще и депутатом регионального парламента от партии “Единая Россия”. Изначально даже шла речь о том, что сотрудники правоохранительных органов не имели права вас задерживать. Была какая-то надежда на помощь от коллег из властных структур?

- Никакой помощи от депутатского мандата в таком деле быть не может. Более того, он лишь осложняет дело. Депутат регионального заксобрания - спецсубъект, и возбудить уголовное дело против него может только руководитель управления Следственного комитета. А это - другой, более высокий уровень, значит, и предъявленные обвинения будут тяжелее. А помощь от коллег из властных структур? Скажу, что никто, нигде и никак не помог ни в чем.

- Понятно, что задержание, особенно неожиданное, это серьезный удар по психике. На что следует обратить внимание во время задержания, как себя вести?

- Ни в коем случае не предпринимать никаких действий. Задержание - процесс, рассчитанный на то, что у предполагаемого злоумышленника сдадут нервы. Ведь могли спокойно подойти, предъявить удостоверение, сказать “Пройдемте с нами”. Куда бы я от них побежал? Ведь их было пятеро тренированных ребят. Никуда. Но им нужно именно внезапностью, как они говорят сами, “подавить волю к сопротивлению”. Так вот, этого ни в коем случае нельзя позволять им сделать. Нужно стараться сохранять спокойствие, не произносить ни слова без адвоката, нигде не расписываться без него и вообще ничего не делать. Если вас стали допрашивать и в кабинете вы увидели адвоката “по назначению”, протокольно фиксируйте отказ от него.

СУД

- Во время судебного заседания что стало для вас неожиданностью в процедуре самого процесса?

- Процедуру я предварительно изучил, поэтому неожиданностей не было. Ошибка была в одном: я верил в состязательность сторон и их равенство, что гарантировалось УПК. Это было наивной верой с моей стороны.

- На ваш взгляд, какие логические доводы, касательно профсоюзной деятельности, не были учтены судом?

- Вы знаете, ни сторона обвинения, ни, самое печальное, суд не вникли и не собирались вникать в особенности профсоюзной работы. Самый яркий пример по 204-й статье УК (“Коммерческий подкуп”). Обвинение считало, что я угрожал директору объекта собственности увольнением с работы. Мои аргументы, что увольняет президиум, в котором тогда состояли 22 человека - никак не зависящие от председателя Федерации руководители обкомов, - что подтверждалось уставом федерации, уставом данного объекта и свидетелями, были проигнорированы. Но ведь уволить-то я его не мог! И он знал об этом, о чем и заявил в суде. То есть и угрожать увольнением я ему не мог. В чем тогда состав преступления? Ни в чем. Но за этот эпизод я получил шесть лет колонии.

- Какие вопросы по системе управления профсоюзной структурой особенно тяжело разъяснить следствию и суду?

- Дело даже не в сложности профсоюзной системы. Судьи - неглупые люди, и при желании разобраться и отличить подразделение федерации от его учреждения мог бы каждый из них. Проблема в другом. Судьи не хотят в этом разбираться и вместе со стороной обвинения делают все, чтобы опрокинуть доводы защиты. Многие слова свидетелей обвинения я опроверг документами. Я считал и считаю, что бумага сильнее слова. По крайней мере в суде. Но так посчитали только я и мой адвокат. Судья же поверил одному из свидетелей, который сказал, что в президиуме 70% были “савкинские”. Хорошее понятие, не правда ли? А главное - “правовое”.

- Чего категорически не стоит говорить в суде?

- Не стоит поднимать на смех прокурора и судью. Я логически доказал смехотворность обвинения, разобрав его “по полочкам” и иронизируя над неуклюжестью гособвинения. Разозлил их настолько, что они запросили для меня 15 лет строгого режима. Судья оказался “гуманистом” и выдал всего 12 лет. Чем больше упираетесь, тем больше получаете срок - печальный, но верный вывод, сделанный мною за время процесса.

- В России всего 0,3% оправдательных приговоров. Чем в этом случае может помочь адвокат, есть ли какие- то нюансы общения с судебным защитником?

- Если дело передано в суд, на оправдательный приговор надеяться уже не стоит. Нужно думать о меньшем сроке или “условке”. Здесь нужен адвокат-переговорщик, который вступит в сношения с гособвинителем и судьей, чтобы можно было пойти на сделку, признавшись частично или полностью. Это прискорбно, но таковы реалии.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

- Сильно ли различаются бытовые условия в СИЗО и в колонии?

- В колонии больше свободы, как бы странно это ни звучало. СИЗО - это сидение в четырех стенах, что морально непросто. По колонии, хоть и не без ограничений, но можно передвигаться, постоянно видеть солнце, воздух, небо, дышать полной грудью. Куда проще наладить “движуху”, да и просто жить, если, конечно, приехали жить, а не страдать.

- Как человеку, никогда не общавшемуся с заключенными, себя вести, на что обратить внимание?

- Как можно быстрее постарайтесь определить “цвет” колонии и вести себя в зависимости от этого. То есть - живут ли здесь по режиму или по понятиям. Зэки - такие же люди, колония - срез общества, там есть и очень интеллигентные люди, настоящая интеллектуальная элита, есть и отпетые негодяи, есть и огромная “серая” прослойка. В общем, всё как на воле.

- Что из вещей необходимо взять с собой в первую очередь?

- Если приехали в лагерь зимой, то теплые вещи. Я “заселился” в феврале, был дикий мороз, в бараках холодно. Спасли связи. В каждом отряде жили по 7 - 10 человек, с которыми пути пересеклись во время моих двухгодичный скитаний по обоим СИЗО города Архангельска. Некоторые из них до сих пор звонят и спрашивают, не нужен ли мне водитель, охранник или помощник, способный “уладить” все вопросы. Так что от обморожения я был быстро спасен.

- Понятно, что существуют официальные правила распорядка жизни в колонии. Но есть еще и законы неписаные. Каким стоит особенно уделить внимание?

- Стоит понять, какое этим правилам и законам отводится место. Во многих колониях стараниями сотрудников “понятия” искоренены, где-то низведены до смехотворного положения, а где-то, кроме них, других правил не существует. Посоветовал бы одно: не торопиться с принятием решения о работе и месте в колонии. В общем, вникайте в местные нюансы, чтобы поспешными действиями не испортить себе и без того нелегкую жизнь.

ВОЛЯ

- Ощущалась ли поддержка семьи и друзей, пока вы находились в колонии? В какой поддержке со стороны особенно нуждается осужденный?

- Поддержка семьи была со мной всегда. Это единственная категория, в которой я остался уверен до конца. Друзей оказалось совсем немного. Зато те, которые есть, писали в СИЗО, неоднократно приезжали в колонию и остаются со мной до сих пор. Конечно, их количество не превышает число пальцев на одной руке. Но друзей и не может быть много.

- Что чувствуешь, оказавшись за воротами колонии?

- Окончание очередного жизненного этапа. Непростого, но небесполезного. И начало следующего. Я ведь уже в который раз начинаю все с нуля.

- Какие правила после того, как заключение окончилось? В каких документах необходимо указывать судимость и есть ли какой-то особый контроль со стороны правоохранительных органов?

- Поскольку я освободился условно-досрочно, то надо раз в месяц отмечаться у участкового. Судимость - клеймо на всю жизнь, даже когда она погасится. Да и бог с ней, пусть завидуют те, у кого нет подобного опыта.

- Насколько время, проведенное в колонии, кажется для вас потерянным?

- Я его вообще таким не считаю. За эти почти пять лет я не провел зря ни одной минуты. Я открыл в себе таланты, о существовании которых раньше и не подозревал. Я могу часами рассуждать об оперной музыке, о наличии которой раньше и не знал. Если говорить, чем я занимался в течение срока отсидки, рассказ выйдет целиком с газету “Солидарность” со всеми вкладками. Важно понять одно: время - драгоценнейший ресурс, и его нельзя терять попусту.

- Чем планируете заняться сейчас, есть ли какие-либо планы?

- Знаете, мне ведь не запрещено баллотироваться на любые посты в общественных организациях. Но это, конечно же, шутка. Моя дальнейшая деятельность, скорее всего, не будет связана с профсоюзами.