Сенаторы обсудили самозанятость и безработицу

Фото: Николай Федоров / архив "Солидарности"

МНОГОРАБОТСТВО

В верхней палате парламента обсудили “современные формы занятости и развитие рынка труда в условиях новых вызовов”. Под “новыми вызовами” имеются в виду уже почти старые коронавирусные проблемы, точечные решения которых были найдены еще в прошлом году: например, закон об удаленной работе, разработанный при активном участии профсоюзов.

- Эта тенденция открывает новые возможности для групп населения, которые ранее не были востребованы на рынке труда, - отмечает зампредседателя Совета Федерации Галина Карелова. - Прежде всего, речь идет о женщинах с детьми, студентах, лицах старшего возраста, инвалидах.

То есть речь о людях, которые либо маломобильны, либо уже имеют дополнительное (хотя это - как посмотреть) занятие - например, учебу или уход за маленьким ребенком. И, продолжает сенатор, с новыми стандартами занятости все россияне “приобретают возможность совмещать несколько видов работы”.

С одной стороны, возникает возможность больше заработать, да и вообще как бы развиваться с разных сторон. Но многие и до пандемии трудились на двух, а то и на трех работах. И вовсе не для того, чтобы грести деньги лопатой, а чтобы как-то сводить концы с концами. Не те же ли это яйца, только “в цифре”? Тут вспоминается позиция ФНПР о недооцененности труда в России...

СТАТИСТИКА

Численность безработных, зарегистрированных в службе занятости, в 2020 году увеличилась более чем в 4 раза. В конце года в России на удаленной работе трудились 1,6 млн человек, что составляет почти 7% работающего населения.

На этом фоне 1,8 млн человек были зарегистрированы в качестве самозанятых (что дает налоговые льготы). По данным Минэкономразвития, миллион самозанятых не указали при регистрации вид своей деятельности. Остальные указали “прочую деятельность” (самый популярный вариант), автоперевозки, ремонт и строительство. По данным на февраль этого года, самозанятые в совокупности получили доход в 200 млрд рублей. (Новшество в налогообложении ввели с начала 2019 года.)

Из выступлений на заседании экспертного совета при СФ

МОДЕРНИЗАЦИЯ АКТИВНОСТИ

Галина Карелова отметила также, что с 2019 года все центры занятости страны переводят на единую цифровую платформу, и “85 разрозненных рынков труда объединяются в один”. Но и здесь, считает сенатор, есть подводные камни. И по мнению сенатора, чтобы их обойти, нужно, во-первых, чтобы данными “общего рынка труда” оперировали компетентные специалисты (значит, необходимо повышать их квалификацию). Во-вторых, прописать в законах “проактивные формы занятости”.

Здесь важно заметить, что проактивность - это нечто вроде инициативности работников, которую нужно как-то подстегивать. Если помните, в анфас - модернизация, а в профиль - тоже инновация. И вот пример насчет подстегивания. Недавно глава думского комитета по труду Ярослав Нилов говорил в комментарии “Парламентской газете”: “Надо растормошить государственные центры занятости - сейчас они лишь фиксируют заявки работодателей и работников. Но работа закипит, если зарплата сотрудников таких центров будет зависеть от того, сколько людей через него трудоустроилось”. Что не в последнюю очередь, заметим, зависит от зарплат на предлагаемых работодателями вакансиях. Круг замыкается. Хотя, как уточнил первый зампред комитета СФ по социальной политике Валерий Рязанский, речь идет также о программах переквалификации работников. То есть, суммируя, нового пока мало: сдельная работа и переобучение. Ну да, и “проактивность”.

Наконец, в-третьих, говорит Галина Карелова, требуется “внедрение механизма государственной социальной помощи на основании соцконтракта и дополнительные гарантии безработным и самозанятым”. При этом сама сенатор напоминает насчет соцконтракта, что “мы уже более 10 лет по этой теме работаем”, и все равно считает инструмент помощи перспективным. Хотя объективно трудно понять, каким образом можно “развить собственное дело” на, по сути, пособие по бедности.

СОЦКОНТРАКТ

Социальный контракт - это соглашение, которое заключается органами соцзащиты с гражданами и семьями, доход которых по независящим от них причинам ниже прожиточного минимума, установленного в соответствующем субъекте РФ.

По этому соглашению орган социальной защиты населения обязуется оказать государственную социальную помощь, в том числе социальные услуги, денежную выплату, необходимые товары, а получатели помощи берут на себя определенные обязательства, например: пройти переобучение, трудоустроиться, развивать собственное дело.

С сайта duma.gov.ru

БИЗНЕСЫ СТОЯТ, ОДНИ ДЕТИ В СТРАНЕ!

- В ближайшее время Минфином будет внесен в Госдуму законопроект о том, что статус самозанятых граждан могут получать несовершеннолетние, достигшие 16 лет, - сообщила замминистра экономического развития Татьяна Илюшникова.

В этой инициативе, вроде бы, и нет ничего криминального. В конце концов, если шестнадцатилетний подросток начинает нести уголовную ответственность (за отдельные преступления - с 14 лет), то почему бы не дать ему и возможность завести свой бизнес. (И сесть по экономической статье, кстати.)

При этом предложение уж больно напоминает отчаянный призыв детей в наполеоновскую армию, когда дело было совсем плохо, а конец близок. Хотя - не сравниваем. Но особенно странно такая мера выглядит на фоне утверждения Татьяны Илюшниковой о том, что режим самозанятости “пользуется большой популярностью”. А учеба в школе и подготовка к вузу, видимо, нет.

В этом смысле реформирование служб занятости, о котором говорил замгубернатора Томской области по социальной политике Иван Деев, выглядит не столько дополнением, сколько альтернативой расширению эксперимента с самозанятостью.

- Работодателям не столько нужны представители конкретных профессий, сколько люди, которые обладают определенными навыками для формирования команд и создания новых видов (бурной? - П.О.) деятельности, - объяснял чиновник. - У нас не только безработные обращаются в службу занятости, но и те, [кому нужна] помощь, чтобы поменять работу или получить дополнительные компетенции [на нынешнем месте работы].

Главная цель модернизации томского центра занятости, говорит Иван Деев, это “переход к оказанию адресной помощи в поисках работы для соискателей, подбор персонала для работодателей”. И в целом это звучит весьма неплохо, благо пример явно взят с более успешных, чем центры занятости, HR-агентств. С той разницей, что агентства, сводящие работодателей и работников, не платят последним пособия. Остается надеяться, что в Томске от этой опции не откажутся. И, кстати, если продолжить аналогию, то государственным центрам занятости за подбор сотрудников, по идее, должны были бы платить работодатели. А что может быть лучше для бюджета, чем выход государственной структуры на самоокупаемость?

- Все сервисы нового центра формировались в партнерстве с работодателями, - продолжает Иван Деев. - Мы оптимизировали процессы для минимизации времени и документооборота. А сам центр разделен на тематические зоны, где организованы пространства для соискателей, для работодателей, зоны для переговоров, образовательных мероприятий, дискуссионных площадок.

Все это томский чиновник говорил, конечно, не без (уместной в целом) гордости. Как говорится, с блеском в глазах. В полном соответствии с пожеланием Галины Кареловой, чтобы работники служб занятости, несмотря на “цифровизацию производства”, не теряли интереса к взаимодействию с живыми людьми, и глаза их не переставали блестеть. Естественно, от энтузиазма, а не от голода. Хотя, например, согласно банку вакансий сайта trud.com, ведущий инспектор центра занятости в Казани зарабатывает всего 17 тысяч рублей в месяц. Наверное, плохо “продает” соискателям золотые вакансии…

Из рубрики “Парламентская хроника”