Как меняется преподавание гуманитарных предметов в “новых” регионах России

Фото: Дмитрий Ягодкин / ТАСС

“Солидарность” поговорила с представителями учительского сообщества Донбасса - преподавателями гуманитарных предметов и с их российскими коллегами, чтобы выяснить, как идет процесс взаимной адаптации.

“В НИХ ЧУВСТВОВАЛОСЬ ОПРЕДЕЛЕННОЕ СМЯТЕНИЕ…”

Летом 2022 года Министерство образования Московской области при содействии Московской областной организации профсоюза работников народного образования и науки РФ пригласило на обучение и отдых своих коллег из четырех новых регионов. На базе гимназии им. Примакова лучшие учителя Подмосковья делились методиками и секретами педагогического мастерства. Урок истории проводил преподаватель этого предмета и обществознания из школы № 16 Орехово-Зуева, учитель года - 2022 Дмитрий Лутовинов. Он поделился своими впечатлениями.

В своем выступлении Дмитрий постарался отразить концепцию преподавания истории в России, познакомить учителей из Донбасса и Новороссии с историко-культурным стандартом, поурочным тематическим планированием, объяснить, какой взгляд на историю принят сегодня в школе. В России основные принципы преподавания этого предмета - научность и объективность, считает Лутовинов:

- При подготовке уроков мы прежде всего опираемся на проведенные учеными исследования. Не секрет, что в учебниках по истории Украины, написанных после распада СССР, исторические события во многом искажены. Нам приходилось объяснять нашим новым коллегам, что в России у учителей-историков нет задачи искажать события, гипертрофированно изображать какие-то явления. Мы стремимся к объективности. В историческом событии всегда действуют противоборствующие силы, и мы стараемся показать ситуацию с разных сторон.

Гости мероприятия спрашивали, как принято освещать конкретные исторические моменты, уточняли понятийный аппарат предмета, терминологию, заложенную в российском историко-культурном стандарте. Многие учителя из новых территорий уже в возрасте, они получили образование еще во времена Советского Союза. Им в целом было проще вернуться к привычной трактовке событий. У учителей молодого поколения вопросов было больше.

- Большое внимание я уделил тому, как мы говорим об особом периоде нашей истории - Великой Отечественной войне, - рассказывает Дмитрий. - В российской программе сейчас на эту тему выделено много часов. Хватает, чтобы всесторонне изучить ее. Рассказать не только про боевые действия и крупнейшие сражения, но и про работу разведки и тыла, культуру, искусство, людей на войне, борьбу партизан. Это - концепция преподавания истории: как мы преподаем, каких принципов придерживаемся, что в каком классе изучаем, какие периоды, как их трактуем.

Когда Дмитрий Лутовинов закончил выступление, слушатели задали много вопросов:

- Я бы сказал, что в моих собеседниках чувствовалось определенное смятение из-за расхождения в оценках ряда исторических периодов, - отмечает Лутовинов. - Не то чтобы учителя приводили какую-то иную точку зрения. Они задавали уточняющие вопросы, по которым можно было понять, что их волновало. Наибольшее расхождение, пожалуй, вызывала новейшая история, ХХ век. Период становления советского государства, распад Российской империи, Гражданская война. Тогда страну лихорадило. На Украине шла смена власти - германские оккупационные силы, Рада, установление советской власти. Наши коллеги с новых территорий спрашивали, как в российской историографии оценивают формы государственной власти на Украине, возникшие после революции.

Мы попросили нашего собеседника оценить итоги встречи:

- История имеет важное политическое, воспитательное значение. В своем историческом и культурном наследии люди черпают вдохновение и гордость. И помочь своим коллегам-учителям адаптироваться к преподаванию истории России, на мой взгляд, важная миссия, - убежден Дмитрий.

“ЭТО БЫЛИ ЛЮДИ С ОТПЕЧАТКОМ ВОЙНЫ НА ЛИЦЕ”

Пока Дмитрий Лутовинов выступал перед историками, его коллега, Дмитрий Палагин, учитель школы № 14 Сергиево-Посадского городского округа, читал лекцию для преподавателей русского языка и литературы. На встречу пришли около 200 учителей, в основном женщины. Они преподают в школах на освобожденных территориях, в том числе в населенных пунктах, где шли напряженные боевые действия. “Это были люди с отпечатком войны на лице”, - скажет о них Дмитрий Юрьевич.

Коллег очень удивило принятое в российских школах цикличное изучение литературы: возвращение к тем же авторам, но более сложным произведениям. Изучение автора начинается с простого рассказа, доступного детскому восприятию, и заканчивается сложным романом с глобальным взгляда на происходящее.

Кроме того, обязательная часть отечественной программы - литература народов России. Это блок проходят в апреле-мае в каждом классе. И в конце года есть цикл зарубежной литературы. Такой подход формирует осознание литературы как широкого, а не местечкового явления, убежден мой собеседник. Российское общество многоконфессиональное, а русские литература и культура вписываются в мировой контекст. К другим культурам в учебной программе относятся с должным уважением.

“УБРАНЫ ИЗ ПРОГРАММЫ ИЗ-ЗА ИСТОРИЧЕСКОГО КОНТЕКСТА”

Российская программа удовлетворяет любой вкус и потребность учителя, считает Палагин. Литературный процесс охвачен полно. Есть произведения, связанные с предреволюционными годами, с революцией, с довоенной эпохой и оттепелью 1960-х.

- Хотя там затрагиваются спорные темы, никто не убирает произведения из программы и тем более не запрещает их. Эта гармоничность и последовательность очень разумна, - считает Дмитрий Юрьевич.

А вот программа литературы на Украине, если судить по рассказам коллег, показалась ему узкой. Произведения русской классики ставят героев перед сложным внутренним выбором, заставляют оценивать свои поступки. Замены этих произведений в украинской программе ему кажутся неубедительными, признается Палагин. По словам коллег, русскую классику убрали из программы украинской школы, формально объяснив, что такие произведения трудны для восприятия школьников, “исторический контекст слишком сложен для учеников”. Оставили лишь “Вечера на хуторе близ Диканьки” - по мнению Минобразования Украины, там “была сохранена национальная идентичность”. Коллег из новых регионов тоже беспокоила сложность текстов русских писателей. После урока по Лермонтову спрашивали: “Вам не кажется, что этот психологизм, амбивалентность героя сложны для восприятия девятиклассника?” Не лучше ли изучать “Гарри Поттера”, чем Толстого, ведь “идеи те же самые”, но в “Гарри Поттере” они даются просто, и любой ребенок это понимает”.

“ИХ ПРОТРЯСЛО, ЧТО У НАС НЕТ ЗАПРЕЩЕННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ”

Но больше всего его коллег удивило, что в российских школах отсутствует государственная цензура и нет списка запрещенной литературы. Как признается Дмитрий Юрьевич, для него стала потрясением их реакция:

- Учителей из новых территорий очень интересовало, есть ли в российских школах список запрещенной литературы. Я даже не сразу нашелся, что ответить - это как? Они объяснили: у них в школьных дворах сжигали книги Толстого и Достоевского вместе с их портретами. Выкидывали из классов и библиотек и жгли. Под запретом оказалась вся русская литература XIX века - от Пушкина до Толстого. Из-за исторического контекста учителям казались сложными литературные произведения российской программы, связанные с такими периодами российской истории, как Октябрьская революция 1917 года, Гражданская война.

“У вас в программе есть Маяковский с поэмой “Владимир Ильич Ленин”, но как же вы его сейчас проходите, если у вас капитализм, а не СССР?”. “Как же вы проходите Бунина с его “Окаянными днями”, ведь он критиковал советскую власть?” - спрашивали Палагина его коллеги. Тот терпеливо объяснял:

- Проходим нормально. Это наша история, она полна потрясений. Авторы имели разные взгляды, поддерживали разные стороны конфликта. Мы не копаемся в личных историях писателей, не делаем трагедии из их высказываний о тех или иных политических событиях. Мы разбираемся с миром литературных героев и исторической эпохой, на фоне которых течет человеческая жизнь. Поэтому у нас есть и Шмелев с “Летом Господним”, и Блок с “Двенадцатью”, и Маяковский, и “Тихий Дон” Шолохова. Мы стараемся дать объективную оценку, показать стороны конфликта без предвзятого отношения к ним.

Дмитрий поясняет, почему его предмет кажется особенно важным:

- Литература - незаметно, опосредовано, неагрессивно - воспитывает. Она указывает ориентиры, определяет систему ценностей, формирует человека. Если убрать из программы сложную русскую литературу, в мировосприятии ребенка какая-то важная человеческая составляющая окажется ампутированной.

“ДОНБАСС ВСЕГДА ГОВОРИЛ ПО-РУССКИ”

Нам удалось пообщаться с преподавателями из Луганской Народной Республики. Валентина Сурма, учитель русского языка и литературы из города Красный Луч в 60 км от Луганска, работает в школах города с 70-х годов. Она родом из южных районов Воронежской области, где традиционно говорят на украинском. “Поэтому впервые я заговорила по-русски, только приехав в Донбасс. Испокон веков Донбасс и наша Луганская область говорили по-русски. Для Донбасса Родина - это Россия”.

До 90-х годов в школах Луганщины изучали и русский, и украинский, никто не видел в этом проблемы. А как только к власти в Киеве пришли националисты, все школы Донбасса полностью перевели на украинский язык. Но учителя всеми правдами и неправдами на внеклассных и внеурочных занятиях  пытались преподавать на русском. “Хоть немножко русского языка мы все равно для себя оставляли”, - признается Валентина Николаевна. Поэтому, когда в 2020 году образование в Донбассе снова полностью перевели на русский и вернулись к изучению русского языка, опытным учителям было несложно это сделать.

Сейчас в Донбассе нет школ или классов, где преподают на украинском, даже вне урочных занятий, рассказывает Сурма:

- Ненависти к украинскому языку в Донбассе никогда не было. Мы любили и до сих пор поем украинские песни. Но дети у нас теперь учатся только на русском. В республике проходило голосование, собирали родительские советы, проводили собрания. Это было общее решение. Люди сами сказали, что не хотят, чтобы их дети говорили на нем. Изучение языка имеет прикладные цели. Вероятно, будущее своих детей люди уже никак не связывают с украинской территорией. Честно говоря, наелись.

“ЕВГЕНИЯ ОНЕГИНА” ДОЛЖНЫ БЫЛИ ЧИТАТЬ В ПЕРЕВОДЕ”

Расспрашиваю собеседницу, какой в школах Луганщины была программа по гуманитарным предметам до прихода России.

- В 1990-е в программе по литературе в Донбассе оставались Пушкин, Лермонтов, Гоголь - куда денешься без русской классики? Но учебных часов на них отводилось намного меньше. Главное место занимала украинская литература. Русского же языка в программе было ровно столько, чтобы дети лишь имели понятие о нем. К 2014 году количество часов русского языка и литературы в программе сократилось до минимального. Сначала отводилось несколько часов для поверхностного ознакомления с ними, потом потребовали, чтобы школы полностью перешли на украинский язык. Значит, и “Евгения Онегина”, и всю русскую классику надо было переводить на украинский. Учителя искали в программах лазейку, чтобы дети могли читать русскую классику в оригинале. Русский тогда уже не был государственным языком, но считался “языком малой национальности”. Учителя понимали, какая это потеря для ребенка - не читать русскую классику, и брали дополнительные часы, добавляли внеурочную работу, чтобы дети могли читать книги на русском. Поэтому русскую литературу, хотя ее не было в программе, преподавали окольными путями.

Луганщина не попала под следующую волну гонений, когда произведения русских писателей убрали из программы даже в переводе. Но в школах Донбасса, оставшихся после 2014 года на украинской территории, изымали из библиотек русскую классику. Только с 2020 года количество часов русского языка и литературы в школах народных республик увеличилось.

“В НАШИХ БИБЛИОТЕКАХ НИКОГДА НЕ БЫЛО СТОЛЬКО ПРЕКРАСНЫХ КНИГ”

Валентина Сурма рассказывает о переменах в луганских школах: “У нас никогда в библиотеках не было столько замечательных, ярко оформленных книг. Необыкновенно красиво издана вся русская классика. Вы не представляете, как я счастлива. Теперь могу идти на урок и обеспечить всех художественной литературой. Раньше в школьной библиотеке была одна-две книжки русских писателей, мы собирали книги в городских библиотеках, чтобы дети могли прочитать нужное произведение. А теперь можем дать детям необыкновенно красиво оформленные книги”.

Изменилось и преподавание литературы:

- В российской программе много и новых имен, и возвращенных, которые раньше не изучались, - говорит Валентина Николаевна. - До 2022 года у нас не было в программе Солженицына, Шаламова, Прилепина, произведений, которые описывают наше время. Только с прошлого года все они вошли в программу.

Российские преподаватели очень помогают новым коллегам с информацией и материалами. “Нас просто засыпали ими”, - признается моя собеседница. Учителя ездят на курсы повышения квалификации в Башкирию, Ростов-на-Дону, Москве. Постоянно идет дистанционное обучение, проходят мастер-классы. “Для нас ново, но очень интересно. Недостатка в материалах нет. Было бы желание учиться. Мы и учимся”, - подытоживает Валентина Николаевна.

“МАЛО ГОВОРИЛИ, ЧТО СДЕЛАЛА РОССИЯ ДЛЯ ЭТИХ ЗЕМЕЛЬ”

Коренная луганчанка и преподаватель истории в одной из местных школ Вероника Бова закончила пединститут в последний “украинский” год Луганщины, 2013-й. И в школе, и в институте она училась по украинской программе и пришла преподавать по украинским образовательным стандартам.

- В учебниках Донбасса до 2013 года не было той категоричной украинизации, которая коснулась программ Центральной и Западной Украины. Просто мало говорилось, что сделала Россия для этих земель, - говорит Вероника. - Перегиб был в пропорциях материала. В учебнике всегда больше говорили о Правобережной Украине. Так, при изучении Великой Отечественной войны украинским националистам и их лидерам были посвящены отдельные главы, краснодонской же “Молодой гвардии” - один абзац. Акцент всегда был на прозападной истории Украины, на эти темы отводилось намного больше материала. Но в Донбассе об Украине в контексте русской истории все равно говорилось много. Потому что Донбасс был русским всегда.

Когда она пришла в школу преподавать, темы программы по истории тоже в основном касались Украины. По теме “УССР в период Великой Отечественной войны” школьники изучали сражения, разворачивающиеся лишь на территории современной Украины: форсирование Днепра, взятие Харькова, освобождение Донбасса, Киева. О ключевых событиях войны, происходивших на территории России - Сталинградской битве, Курской дуге, блокаде Ленинграда - говорилось значительно меньше. О России вспоминали, если речь шла об отношениях украинских земель с Российской империей. Про общероссийский контекст рассказывали мало. Это не было изучением истории российского общества или культуры, лишь обозначением исторических рамок.

“МЫ ЧИТАЕМ В УЧЕБНИКАХ О ГОРОДАХ, ЗА КОТОРЫЕ СЕЙЧАС ИДУТ БОИ”

С 2019 года в программу стали включать больше тем по истории России, а с 2022 года школы Донбасса перешли на российские учебники по истории. Интересуюсь, какой урок был самым сложным, какой произвел наибольшее впечатление на ребят?

- Если мы говорим об эмоциях, то, наверное, темы, связанные с Великой Отечественной войной и напрямую - с Донбассом. Например, когда мы говорили, что под Сталинградом происходит коренной перелом, то вспоминали, что именно эта победа сделала возможным освобождение Донбасса. И такие темы нам очень близки. Если же говорить смыслах и ценностях, то это тема 8-го класса о вхождении Крыма и Новороссии в состав Российской империи. Для ребят было открытием, что Крым стал российским не в 2014 году, а в XVIII веке. Рассказываешь об основании Херсона, Мелитополя, Мариуполя, Кривого Рога, Николаева - дети узнают, что эти города исторически основаны русскими царями, а их названия - в сводках сегодняшних новостей. Мы наносим города Новороссии на карту, их названия оказываются написаны практически поверх районов боевых действий.

“ВО ВСЕМ ЧУВСТВУЕМ ПОМОЩЬ РОССИИ”

Все мои собеседники, члены профсоюза, с искренней благодарностью рассказывают, как много делает для них Минобразования РФ и профсоюзы: местные, региональные общероссийские. Множество образовательных поездок, программ. Возможность отдыха для учителей и детей Донбасса - от Москвы до Башкирии, от Ростова-на-Дону до Грозного, от Петербурга до Волгограда. “У нас появляется возможность, которой мы долго были лишены, - увидеть Россию”, - отмечает Валентина Сурма.

- Сегодня мы получили полный доступ ко всем образовательным ресурсам России, - добавляет Вероника Бова. - А профсоюз помогает с участием в форумах, фестивалях, образовательных программах, отдыхе. И в профессии, и в общественной работе мы видим поддержку. Конечно, есть сложности с вхождением в российское правовое пространство. Но терком Луганской Народной Республики продолжает работать - теперь уже в составе большого профсоюза работников образования и науки России.