Актер Парамонов громко чихает, сморкается в судейскую мантию и молвит:

- Итак, я начинаю наше очередное телевизионное судебное заседание на телеканале “ТВ-Жесть”. Сегодня в рамках передачи “20 лет с конфискацией” мы рассмотрим уголовное дело по обвинению гражданина Резинкина в совершении преступления, предусмотренного пунктом “ф” статьи 768 Уголовного кодекса РФ.

Конкретно преступление Резинкина выразилось в том, что он организовал у себя на дому пункт самогоноварения и продавал сивуху жителям дома по адресу Тормозное шоссе, 13, где проживает и сам. В результате употребления самогона у жителей дома посинели волосы, у собаки слесаря Петрова из 35-й квартиры отвалился хвост, а из паспорта Ивана Павловича Семихвостова бесследно исчезла страница с пропиской.

Мистические подробности происшедшего вы, уважаемые телезрители, можете всегда узнать в газете “Вся правда”.

Напомню, вы также можете лично помочь осуществлению правосудия, поучаствовав в нашем SMS-голосовании. Если к концу передачи на короткий номер 66613 придет более 15 тысяч сообщений, то я освобожу Резинкина прямо в зале суда, если нет - вынесу смертный приговор. Итак, приступим. Обвиняемый, что вы можете нам рассказать по сути дела?

Обвиняемый Резинкин выходит к трибуне и разглаживает листочек с текстом, который до начала передачи ему всучил редактор.
- Я, это... не виноват, значит. А что хвост отвалился - это ей дверью защемило. А что в паспорте появилось - так это не надо было по пьяному делу говорить о том, что он комсо... костно...

Да кто этот текст писал?! Космополит, в общем. И вообще: все это - гнусная провокация, сфабрикованная против меня моим соседом Ложкиным и моей бывшей женой Земляникиной, которые хотят отобрать у меня квартиру и один раз уже избили меня табуреткой. Вот даже шрам остался на внутренней стороне бедра - могу показать...

Из студийного поднебесья доносится голос режиссера: “Петя, не переигрывай, за шрам мы тебе не заплатим! Парамонов, работай!”
- Да это просто чудовищно! Правда, уважаемые телезрители? Выясняются все новые и новые захватывающие подробности этого дела, и я не могу не пригласить в зал гражданку Земляникину, которая, надеюсь, позволит истине восторжествовать.

Режиссер: “Когда войдет Земляникина, зрители в зале должны проводить ее плотоядными взглядами. Плотоядными, понятно? Эй, ты! Третий слева в красной рубашке! Ты пустишь слюну от восхищения, понял? Операторы, внимание!..”

Земляникина входит в зал, и сидящие на заднем плане мужики из массовки выпучивают глаза до предела. Если учесть, что на Земляникиной, кроме косметики, есть только шорты и майка, то получается довольно правдоподобно.

- Петя, милый, прости меня! Ложкин заставил меня пойти на это. Я никогда не рассказывала тебе об этом, но однажды он дал мне взаймы миллион долларов на пластическую операцию по сгущению головного мозга и после этого стал шантажировать меня. Он требовал, чтобы я жила с ним и помогала ему отобрать у тебя квартиру. Уважаемый судья, люди добрые! Это мы варили самогон, от которого синеют волосы. Судите нас, судите! Я не могу больше молчать!

Режиссер: “Если майку разорвешь - доплатим!” Земляникина: “Да конечно, размечтался! Ноябрь на дворе, а вам тепло отключили за неуплату, забыл?”

Режиссер: “Ну, бог с тобой. Ложкин!
Ложкин, где ты?! Врывайся уже, гад такой!” Зацепившийся за софит штаниной Ложкин бормочет: “Врывайся-врывайся! Уйду к черту из этого балагана в театр юного зрителя! Хоть третьим грибом справа! Когда шел на театральный, Гамлета хотел играть... Как же все неправильно сложилось”.

Наконец Ложкин отцепляется и врывается в зал суда с пистолетом в руках:

- Ага! Все в сборе! Ну, теперь проведем судебное заседание. Неблагодарная ты тварь, Земляникина. После всего, что я для тебя сделал, ты уходишь от меня к Резинкину! Так не доставайся же ты никому!

Метко брошенный Парамоновым судейский молоточек попадает Ложкину прямиком в лоб, и от неожиданности Ложкин роняет пистолет. Режиссер кричит в микрофон: “Отличная находка, Парамонов! Запишите ему плюс пятьсот. Резинкин, кидайся на Ложкина, Земляникина - визжи. Все остальные выпучивают глаза и причитают!” Не предупрежденный о развязке Ложкин тем временем обижается:

- Так вы молотками кидаться! Так вы еще хотите, чтобы он на меня драться лез за пятьсот рублей? Все, хватит! Я отказываюсь сниматься в этом бардаке! Ухожу! Пусть лучше он на Земляникину кидается!

Ложкин, Земляникина и Парамонов хором: “И мы, если семьсот не положите!”

Режиссер: “Что за бунт на корабле?! Вы что, хотите, чтобы я работы лишился? Сережа, ну погоди, не уходи. Давай поговорим... Ну, не знал ты про этот молоток - ну, возьми еще двести рублей...” Ложкин: “Нет, приговор окончательный и обжалованию не подлежит!” Парамонов: “Воистину, именем Российской Федерации”.

По окончании шоу “20 лет без права переписки” смотрите на телеканале “ТВ-Жесть” 156-ю серию многосерийного фильма “Смертельное убийство”.

Илья КАРПОВ