В последнее время Ване Лепехину стали сниться страшные сны. Точнее, не страшные, а странные. Началось это все в ночь на понедельник, в 4 часа, это Ваня запомнил, потому что там, во сне, часы на стене висели. Сон такой. Ваня Лепехин в виде таблицы Менделеева приснился поэту Пушкину. Поэт Пушкин ни черта не понял, проснулся и начал к жене своей приставать со всякими глупыми просьбами. Так на него таблица Менделеева подействовала, он же не знал, что это великое открытие химическое и его записывать надо, а не к жене лезть. Жена поэту, конечно, отказала, обозвала нехорошо, на часы показала и на семерых по лавкам. Пушкин обиделся и в чем мать родила сел письмо какому-то Дантесу писать, мол, ты, собака, мою семью разрушаешь и так далее. Чем это закончилось, Ваня не узнал, потому что проснулся и долго еще ворочался - думал.

На следующую ночь Ваня, в виде той же таблицы, приснился композитору Моцарту. Тот вообще себя в Ванином сне неадекватно повел - вскочил, стал своему другу звонить и яду требовать. Друг оказался настоящим, яду принес, Моцарт выпил и успокоился, причем навеки. Ваня Лепехин снова проснулся и опять долго думал и ворочался.

В последующие ночи Ваня в виде таблицы Менделеева снился поочередно Лермонтову, Наполеону, Бетховену, Толстому и почему-то Гитлеру. Для всех них сон заканчивался не очень хорошо, но если Гитлера с Наполеоном было не жаль, то из-за остальных Ваня с утра очень переживал. Толстой во сне от такого сна проснулся и из дому сбежал, Бетховен оглох, не выспавшийся Лермонтов нахамил кому-то... К тому же Ваня стал замечать, что из квартиры постепенно исчезают вещи, связанные с химией. Сначала соль исчезла, потом полиэтиленовые пакеты, затем фрукты-овощи из супермаркета, соки натуральные оттуда же, даже колбаса с сосисками. А самое ужасное - водка какая-то не такая стала. Вода, а не водка.

И этого Ваня уже не выдержал. Пора выяснить, решил он, кто такой этот Менделеев, что это за таблица и кому она должна присниться, чтоб все нормально было, особенно водка. Конечно, что-то в Ваниной памяти из далеких школьных лет иногда всплывало, но это "что-то" сразу разбивалось на тычинки, пестики, суффиксы, деепричастия и "Карету мне, карету!", у Вани начинала ныть голова, и он прекращал ее напрягать. Поэтому первым делом Ваня залез на антресоль и достал оттуда свою домашнюю библиотеку, в смысле книгу. Конечно, ничего про Менделеева в этой книге не оказалось, ну не писала Агния Барто про Менделеева. Интернету Ваня не доверял после выигрыша десяти миллионов долларов в национальной лотерее Нигерии и встречи с послом Нигерии с целью оплаты 10-процентного почтового сбора. И хоть не хотелось, но пришлось ему идти на поклон к соседу, который работал профессором в МГУ и постоянно выручал Ваню деньгами.

Профессор Ваниному вопросу, конечно, удивился. Обычно-то Ваню с утра волновал финансовый вопрос, а к обеду еврейский, а тут вдруг Менделеев... Но человеком профессор был вежливым, отметил Ванину тягу к знаниям и лекцию про Менделеева прочел, да еще подарил три книги про этого великого, как оказалось, ученого. Ваня поблагодарил, взаймы просить не стал и ушел к себе.

Через два дня Ваня Лепехин знал о Менделееве все, вплоть до точного почтового адреса и истории болезни и смерти. Эти два дня Ваня не спал, не ел и даже не пил, из дома вышел лишь однажды и ненадолго: дошел до ближайшей школы и купил у знакомого завхоза портрет гениального химика во фраке и при орденах. Вернувшись домой, Ваня повесил портрет возле своей кровати, побрился, почистил зубы, надел чистое нижнее белье и лег спать. Заснул он сразу и через десять минут в виде таблицы Менделеева приснился, наконец, самому Менделееву. Тот мгновенно сообразил, что делать, проснулся и все тщательно записал, что-то бормоча себе под нос.

А утром был праздник. Ваня, заняв денег у профессора МГУ, пришел к супермаркету прямо к открытию, купил все, что надо, накрыл дома шикарный стол и позвал всех соседей, кто был не на работе. Да и те, кто на работе, тоже пришли, отпросились, наверное. Как не отпроситься, Ваня же и колбас накупил с Е-400, и хлеба с пестицидами, и соков с Е-300, и масло настоящее с красителями и консервантами, и водку хорошую, сорокаградусную, с метиловым спиртом. Семь дней за Менделеева пили и ругались, чем полезнее запивать - "Фантой" или нектаром натуральным из свежевыжатых ягод со сроком хранения 10 лет. Несколько соседей отравились даже - то ли очищенной родниковой водой, из которой водку делают, то ли нитратом натрия со вкусом карбоната, которым закусывали. Даже профессор пару раз заходил, рюмочку выпивал и удивлялся менделеевской популярности в народе. Только через неделю все успокоились, когда и водка закончилась, и деньги, и всякие Е-300 с Е-400. Ваня последних гостей проводил, убрался немного и спать лег.

В эту ночь Ване ничего не снилось. А утром он вспомнил, что бормотал великий ученый-химик Менделеев, когда записывал свою периодическую таблицу. И хотя химический состав Ваниного организма, особенно кальций, бунтовал, требуя опохмеления, Ваня твердо решил начать новую жизнь, жизнь без химии с ее отравляющими веществами. "Мало того, что мы пьем химию, едим химию, носим химию, дышим ей, так у нас и в квартирах одна химия!" - говорил Ваня соседям, вынося на помойку стиральные порошки и зубную пасту, чипсы и лекарства, фенольные обои и завтраки быстрого приготовления.

А через месяц Ваня Лепехин умер от голода. Периодическая система химических элементов одержала очередную победу...

...Кстати - детским йогуртом очень хорошо замазывать щели в окнах. Он, когда застывает, как бетон становится...

Илья КРИШТУЛ