В этом номере “Солидарности” несколько материалов посвящено принятому Госдумой закону о коммерческой тайне. На 99 процентов закон будет функционировать в том виде, в каком он прошел через Госдуму. Один процент - сбавим на предстоящее голосование в Совете федерации. В итоге рассмотрения перед гражданами России возникают обалденные перспективы. Причем - перед работодателями одни, а перед работниками - совершенно другие.

В течение полугода журналисты “Солидарности” писали о том, что предлагаемые в законопроекте нормы, по которым де-факто собственники могут “секретить” заработную плату, совершенно никуда не годятся. Все это время практически все российские профсоюзы в разных инстанциях доказывали, что в число предметов, не подпадающих под понятие коммерческая тайна, должен быть внесен размер зарплаты работника. Подавались соответствующие поправки в закон.

И вот 19 ноября выступает депутат-докладчик и радует собравшихся депутатов же сообщением о том, что долгая работа комиссии над этим самым проектом увенчалась триумфом. После этого включается машина для голосования, таблица рекомендованных поправок - принимается, таблица нерекомендованных - отклоняется. Успевает выступить депутат Исаев, который требует отдельно проголосовать по его поправке как раз о “размере зарплаты”. Ему отвечают в том смысле, что зачем вам это, система оплаты труда - это же больше, чем какой-то отдельный размер зарплаты, мы предлагаем гораздо лучший вариант, который “частично учитывает” и вашу поправку, и т.д. И сразу же - голосовать, голосовать...

Проголосовали. Сухой остаток: вместо совершенно конкретного запрета относить к коммерческой тайне размер оплаты труда в законе получился запрет относить к тайне СИСТЕМУ оплаты труда.

Система - вещь в юридическом смысле тонкая и эфемерная. Трактовать ее можно самым неопределенным образом. Скажем, если просто написать, что “зарплата у нас на предприятии сдельная, на 30% состоит из того, а на 70% - из другого”, то это тоже будет некоторая система. Которая строится не на конкретных цифрах, а на пропорциях. И совершенно не исключает утаивания окладов, ставок и пр. Более того, депутаты успешно отклонили и другую поправку Исаева, по которой эти данные все-таки могли предоставляться государственному инспектору по труду. За что такое недоверие к госчиновнику? Тайна.

В результате в области трудовых отношений складывается фантасмагорическая картинка: профсоюзы могут бороться за повышение зарплаты граждан, но получать сведения о размере этой зарплаты - уже не могут.

Живо себе представляю такую ситуацию:

- Большая ли у вас зарплата, сограждане? - осторожно, чтобы не испугать народ, спрашивает председатель профкома.

- Да уж не маленькая, - с сомнением отвечают трудящиеся. - Хотя, без сомнения, хотелось бы побольше.

- А на сколько побольше? - пытается влезть в душу пролетариата председатель.

- А настолько, чтобы тарифная ставка первого разряда была не ниже прожиточного минимума, - отвечают политически грамотные граждане, знакомые в общих чертах с требованиями профсоюзов в государственном масштабе.

И такой разговор будет происходить всюду, где работодатели додумаются воспользоваться абстрактными образами из последнего законотворческого процесса. То есть - всюду, где попытаются “засекретить” зарплату.

А потом будут суды по данному поводу. Причем в каждом регионе решения будут приниматься диаметрально противоположные - в подобных случаях судебная система единообразием не отличается. Вспомним хотя бы до сих пор продолжающиеся споры о том, должен ли работник оставаться на рабочем месте при приостановке работы из-за невыплаты зарплаты или не должен. Несколько лет назад Трудовой кодекс приняли - до сих пор судимся. С разными результатами.

И последнее. Экзерсисы властных органов из серии “поправка профсоюзов частично учтена” уже надоели. Потому что, по сути дела, в большинстве случаев эта “частичность” ничего профсоюзам не дает, кроме сомнительной возможности сохранить лицо. В варианте принятия Трудового кодекса можно говорить о “размене” - сохранении ряда прав профсоюзов с небольшими “бонусами” в обмен на отказ от других. В случае закона о коммерческой тайне никакого “размена” нет. Он даже и не предлагался. Просто - взяли и забрали. И послали далеко и надолго.

Александр ШЕРШУКОВ