Строительство в Москве идет невероятными темпами - практически круглосуточно. На стройках занято огромное количество людей, которым нужно обеспечить нормальные условия для труда и восстановления сил. Однако подавляющее большинство работодателей в общей строительной спешке как-то об этом забывают. О чем именно чаще всего забывают работодатели и почему, мы и попытались выяснить, обратившись в службу надзора, а также съездив на строительный объект, понаблюдав и побеседовав со строителями.

НАДЗОРНАЯ СТАТИСТИКА

По данным проверок территориального управления Роспотребназдора по городу Москве, официально зарегистрированные случаи профзаболеваний среди строителей традиционно составляют 10 - 20% от общего числа случаев в Москве. Стаж 15 - 30 лет в строительстве - почти гарантия получения профессиональных заболеваний: радикулитов, бронхиальной астмы, вибрационных патологий, поражений кожи. Получив заболевание или травму на стройке, работник в 80% случаев становится инвалидом. Очевидно, что и при соблюдении всех правил охраны труда работа строителей - не сахар. Так что нарушения нормативов превращают стройплощадки в своего рода зоны, концентрирующие разного рода риски и опасности.

Опасность первая - невидимая или почти невидимая: содержание вредных веществ в воздухе, по официальным данным, “более чем в 50% случаев превышает предельно допустимые нормы и концентрации”. Опасность вторая - отсутствие заграждений и “недостаточная обеспеченность работников спецодеждой и средствами защиты по видам работ”. Опасность третья - невозможность восстанавливать силы: по данным Роспотребназдора, это касается “проживания иногородних и иностранных рабочих на стройплощадке в условиях, не отвечающих санитарно-эпидемиологическим требованиям”. Как выяснилось, работать при этом большинству строителей приходится от 10 до 16 часов в сутки в зависимости от близости сроков сдачи объекта.

Сами рабочие главной опасностью считают даже не все вышеперечисленное, а вероятность остаться без зарплаты. Такая перспектива для многих вполне реальна, так как большинство не имеет на руках трудового договора и вообще “в списках не числится”. Правда, об этой опасности официальная статистика сказать не может: устные обещания работодателя еще никто не подсчитывая и не проверял. Хотя, если люди работают, видимо, они что-то получают. Рабский труд у нас ведь запрещен.

Проверки Роспотребнадзор проводит совместно с Департаментом градостроительной политики, развития и реконструкции города. Опираются при этом они на федеральный закон “О санитарно-экологическом благополучии населения” 1999 года и на еще два СанПиНа 2003-го, разработанные Минздравом. При каждой плановой проверке - а они бывают два раза в год - хотя бы какие-то нарушения да выявляются. Почти извиняющимся тоном чиновник, разъясняющий мне правила проверок, сообщил, что в плановом порядке чаще двух раз в год они проверять не могут - разве что случится что-то чрезвычайное.

Понять, что все приведенные официальные цифры и неофициальные предположения означают на практике, корреспонденты “Солидарности” попытались на одной из стройплощадок на окраине Москвы, в будущем престижном районе с дорогими коттеджами, а также около рабочих общежитий в Строгине. С выбором “объекта для изучения” вышла целая история: после целой недели переговоров с надзорной службой по поводу получения статистики по “наиболее опасным” и нарушающим правила предприятиям выяснилось, что переговоры вроде бы вели с теми, кто информацией обладает, но “не уполномочен”. “Разрешить” может только вышестоящее начальство, на имя которого нужно отправить факс. Судьбу отправленного факса выяснить пока не удалось - отвечать чиновники не спешат, живут плановыми графиками, на мелочи, вроде журналистских запросов, стараются не отвлекаться. Так что выбор объекта мы сделали чуть ли не наобум.

ТАМ, ГДЕ ИДЕТ СТРОИТЕЛЬСТВО

О соблюдении правил охраны труда на этой стройке можно и не спрашивать - все видно и так. Первая картина, представшая перед нами еще до того, как мы вошли на территорию строительной площадки, - везущий тележку рабочий одет в тренировочные штаны и не совсем специального вида куртку. Самая яркая иллюстрация - рабочие, карабкающиеся на кусок стены без лестницы, монтажных поясов, касок. О том, что нарушения санитарного законодательства - в том числе правил охраны труда - встречаются практически на любом строительном объекте, сообщили еще в Роспотребнадзоре. Дело только в масштабе.

Подхожу к рабочим, начинаю узнавать, насколько опасными они считают все эти нарушения. Первый собеседник - расположившийся отдохнуть во время обеденного перерыва крановщик Николай, москвич, работает на этом объекте около семи месяцев. На вопрос о ситуации с охраной труда на стройке мой собеседник смеется: “Какая охрана труда? Кто тут что охраняет?! Тут наоборот гоняют, не спрашивая ничего - даже фамилию, погонят работать - вперед! Попробуй не выполнить. Слово скажи - другие на твое место найдутся. Вот забор, видишь?! Там еще десять человек стоят - сразу на твое место придут”. Ссылаясь на пробелы в законодательстве, пытаюсь выяснить, кто конкретно должен на стройке отвечать за охрану труда. В ответ получаю ссылку на опыт, скорее характерный для советского времени: “За охрану труда должен отвечать инженер по технике безопасности, а тут должности даже такой нет. Им это до фени. Они экономят на всем”. Действительно, зачем тратиться, если можно экономить?

По словам геодезиста Виктора, показывавшего мне дорогу до бытовок, на стройке нарушений много: “Ничего не соблюдается. По таким кручам приходится лазить, ну ладно, молодые - еще координация получше. Ограждения не выставляют, где положено. Для этого нужна была бы сварка, а кто будет ею заниматься? Лестницы вообще непонятно из чего сбивают - по ним лазить страшно. Потом, грязь на стройке страшная - хорошо, сейчас с погодой повезло, а то тут пройти было бы нельзя”. Причина нарушений, по его мнению, также стремление на всем экономить.

Подхожу к человеку, который, пожалуй, единственный выглядит полностью экипированным строителем. Он представляется как Володя, стропальщик. “Как у вас обстоят дела с охраной труда?” - “У нас все нормально, вроде. Несчастных случаев не было”. - “А это первая стройка, где вы работаете? На других было лучше или хуже? Вы сталкивались с несчастными случаями?” - “Про несчастные случаи вам никто и рассказывать не будет. Несчастных случаев нет - все в порядке”. - “А спецодежда у вас своя?” - “Да, сам покупал, только каску выдали”.

Следующий собеседник - каменщик из Узбекистана. Имя назвать отказывается. Выглядит лет на 14, без каски и спецовки. На вопрос, где же они, подросток отвечает как-то неуверенно: “У нас все есть, мы сами не хочем”. “Вас устраивает, как тут соблюдаются правила охраны труда?” - “Да”. - “Все нормально?” - “Да”. - “Это первая стройка, где вы работаете?” - “Нет, пятая”. - “И сколько уже вы работаете?” - “Полтора года”.

“А вы спросите, сколько ему лет”, - вмешивается в наш разговор стоящий рядом парень. “А сколько вам лет?” - “Восемнадцать”. - “Это ему завтра исполнится или через полгода, - комментирует рабочий-стропальщик. - Никто у него паспорт-то не спрашивает”.

НЕРАВЕНСТВО В БЕЗОПАСНОСТИ ТРУДА

Так что откровенность рабочих в разговоре об условиях и охране труда выражается математически - в пропорциях: чем хуже одет человек, тем больше вероятности, что он скажет, что всем доволен. И наоборот, квалифицированные и выглядящие более благополучными работники возмущаются больше.

Ситуацию с неравенством между работниками стройки прояснил разговор с крановщиком. “Я тут считаюсь непростым человеком, - сообщил он. - Я - ответственный. Если что не так, могу и послать”. - “Значит, вам на этой стройке немного легче... Скажите, а у вас оформлен трудовой договор?” - “Договор оформлен, но он находится не у меня. Мне положено выдать проект производства, схему строповок, приказ на стропальщиков и ответственных прорабов - ничего этого нет. ЛЭП везде проходит - наряда на ЛЭП нет”. - “Но при этом ведь никаких несчастных случаев не было?” - “Это ребята тут боятся слова сказать. А мне хоть прораб, хоть начальник участка - я говорю: “Иди, без тебя разберемся, я знаю, что мне делать”. Если что-то нельзя, то я уже не возьмусь за это”. - “А график работы у вас какой?” - “Мы работаем через день со сменщиком, как положено, по двенадцать часов - до девяти вечера, но бывает, что бетон “пришел”, и до одиннадцати остаемся”. - “То есть по четырнадцать часов получается?” - “Да, но это я - у меня завтра выходной. А остальные завтра в восемь утра выйдут”. - “А они каждый день так работают?” - “Каждый день! И в воскресенье тоже здесь - приходите и увидите их”. - “А это нормально, что там нет ограждений? Может, и не надо, раз они и так справляются?” - “Без ограждений? А как вы думаете, можно обойтись без ограждений? Первый этаж - нельзя, а второй-третий - уже тем более. Они смелые парни, они ходят. Вот только ничего сказать не могут. А я не смелый - я говорю. И платят им смешные деньги: работают по четырнадцать часов в день, а платят, будто они два дня отработали в месяц”. - “А вот спецовку вам выдали, или это ваша?” - “Да, моя”. - “А ребятам выдают?” - “А кто же им даст? Они купили бы, да денег нет. Построят их завтра, скажут первому - вот ты иди домой, а второму какую-то спецовку кинут. Бывает, что какое-то старье дадут - и они одеваются. На складах-то у них много старья валяется”.

По словам начальника отдела по надзору по строительству Роспотребнадзора Геннадия Киселева, единственная закономерность в статистике нарушений, которую они выявили, это то, что нарушений больше там, где используется иностранная рабочая сила. Это “наблюдение” знакомо и французским социологам: как пишет Реми Ленуар, “социальные слои, у которых самые высокие показатели производственных травм, оказываются одновременно наименее защищенными от риска и случайных условий труда - иммигранты, неопытные и временные рабочие”. Наиболее неблагоприятные условия остаются таковыми, если сами работники не требуют лучших. Хотя как они могут требовать других условий труда, если боятся дойти до ближайшего киоска, потому что их может остановить милиция? Так и остаются они в самых опасных условиях самыми молчащими. Надолго ли?

Александра ПЕТРОВА


КОММЕНТАРИЙ

На наши вопросы ответил Николай СТРЕБКОВ, главный технический инспектор территориальной организации Московского горкома профсоюза работников строительства и промышленности стройматериалов.

- Николай Павлович, прокомментируйте, пожалуйста, ситуацию с охраной труда на стройках.

- На стройплощадках Москвы, где работают члены нашего профсоюза, за 9 месяцев этого года зафиксировано 15 несчастных случаев с летальным исходом, в том числе 9 - в комплексе строительства, развития и реконструкции города. Обычно это составляет не более 30% от общегородских показателей комплекса. Хуже всего, конечно, в тех организациях, где нет профсоюза, либо там, где профсоюз существует, к сожалению, лишь формально, и в нем состоят только ИТР, как, например, на “ДОН-Строе”.

- Что может делать и что делает профсоюз в отношении охраны труда?

- Вы, наверное, слышали, что под руководством Владимира Ресина, заместителя мэра и руководителя Комплекса архитектуры, строительства, развития и реконструкции Москвы, создана комиссия по культуре производства. Мы в нее входим и ежедневно бываем на объектах, причем независимо от их подчинения или от того, есть ли там профсоюз.

Нас часто обвинят в том, что мы превышаем полномочия. Мы их не превышаем, ведь мы не по собственной инициативе ходим, а в составе комиссии, куда нас пригласил Ресин. Сами мы, вне комиссии, имеем право проходить на объекты, где есть члены нашего профсоюза. Обычно, чтобы начальство на объекте не могло подготовиться к профсоюзной проверке, я приезжаю без предупреждения. Если пытаются не пускать - а с этим часто возникают трудности, там ведь охрана - сразу звоню руководству и договариваюсь. Пускать меня обязаны, я имею право туда проходить, правда, в сопровождении человека, отвечающего за безопасность труда. Такие проверки проходят систематически, и на стройках, где действуют профсоюзные организации, по нашим наблюдениям, охрана труда гораздо лучше.

- А много ли таких мест, где есть стабильный коллектив, есть профсоюз - настоящий, а не для галочки, и где соблюдаются правила охраны труда?

- Таких меньшинство, в чем и состоит наша основная проблема. Это то широкое поле деятельности, которое мы еще должны освоить. Большинство организаций - частные фирмы, которые очень уж спешат делать деньги, причем в ущерб всему остальному. Работников они набирают необученных, их обучением не занимаются. Вот представьте, взяли человека, который никогда на высоте не работал, и сразу посылают его туда что-то монтировать. Отсюда и несчастные случаи. Или еще - берут человека работать и не оформляют. Я сам был свидетелем. Мы вышли уже за территорию стройки и увидели группу рабочих. Спрашиваю, чего они тут сидят. Они говорят: вот утром двоих взяли на работу, а мы ждем, может, надо будет сгружать цемент или еще что-то - за такую работу сразу ведь рассчитываются. А если с таким работником что-то случится - упадет, покалечится или вообще убьется, то его просто на улицу и выкинут. И никто не докажет, что он там работал.

- Есть ли у профсоюза предложения, а может, программы для решения проблем с охраной труда на стройках?

- Программа у нас одна. У нас ежеквартально проходят совещания по охране труда с городской администрацией. Основное наше требование - право на свободное волеизъявление строителей: быть им членами профсоюза или нет. Мы рекомендуем создавать профсоюзные организации - это уже начало решения проблемы. Тогда будут возможности и для стабилизации коллективов, и для защиты прав приезжих. Они ведь тоже могут состоять в профсоюзе, правда, им еще нужна регистрация, чтобы быть полноправными работниками.


Cнимок, размещенный в начале статьи, был сделан нашим фотокорреспондентом на одной из строек.

Мы показали его главному техническому инспектору МГК профсоюза работников строительства и строительной промышленности Николаю Стребкову. И вот что он обнаружил:

1) Строители стоят прямо на кирпичах, т.е. без применения средств подмащивания (без лесов, туров и т.п.).
2) Отсутствует спецодежда, и спецобувь.
3) Отсутствуют перчатки или рукавицы.
4) Отсутствуют каски.
5) Если работники находятся выше, чем на 1,3 метра (а они находятся на уровне 4-го этажа) над уровнем земли, у них должны быть страховочные пояса. Даже если бы были, их не за что закреплять – нет лесов (см. пункт 1).
6) Нарушение способов строповки (балка закреплена только за одну петлю).
7) На крюках строп не просматриваются предохранительные замки.
8) На монтажниках и стропальщиках должны иметься отличительные знаки – сигнальный жилет и нарукавные повязки, чтобы крановщики могли их легко отличить от других рабочих.
9) Скорее всего, эти строители не прошли квалификационного обучения. Жест, который делает левой рукой, человек, стоящий спиной, не является квалификационным жестом.
10) Серьезное нарушение правил охраны труда со стороны крановщика, который также отвечает за жизнь стропальщиков. Он не должен был соглашаться работать в таких условиях.

(Нарушения по СНиП 1203-2001)