Пожалуй, мало какая отрасль в отечественной истории окутана таким количеством романтических и пугающих легенд, как золотодобыча. Многое написано о старательских городках и даже "республиках", которые в конце XIX века расцвели в Сибири, и о царившем там духе, не уступавшем духу знаменитой калифорнийской золотой лихорадки. Но это не касалось наемных рабочих на приисках - их жизнь, увы, никакой романтикой не отличалась. Тяжелый труд, плохие бытовые условия, бесправие... Корреспондент "Солидарности" Александр ЦВЕТКОВ отправился в научную библиотеку ФНПР, чтобы узнать, как жилось рабочим-золотодобытчикам в начале минувшего века - и, возможно, провести параллели с веком нынешним.

Профсоюзные архивы, как всегда, не подвели - из недр вскоре был извлечен отчет А. Стопневича о положении рабочих на золотых приисках Витимско-Олекминской системы, вышедший на страницах "Вестника фабричного законодательства и профессиональной гигиены" за 1905 год. Документ исключительно интересен, поскольку семью годами позже, в апреле 1912 года, в этих местах произошло одно из наиболее трагических событий в истории забастовочного движения в Российской империи - расстрел армейскими частями протестующих рабочих-золотодобытчиков.

ЗОЛОТОЙ ТРЕУГОЛЬНИК

В треугольнике между реками Лена, Витим и Олекма, который сейчас делится между Иркутской областью и Республикой Саха, а тогда входил в состав Якутской области, золото добывают по сей день, хотя в советское время были открыты и другие могучие месторождения - от Алдана до Колымы.

Золотые россыпи в Витимо-Лено-Олекминском районе начали разрабатывать еще в 1840-е годы, в разгар сибирской золотой лихорадки. Первыми по местным месторождениям прошлись самостоятельные старатели-хищники из сибиряков, туземцев и беглых каторжных, но уже вскоре за ними последовали купцы - законодательство того времени разрешало добычу золота частным лицам. К концу XIX века здесь действовал уже ряд частных товариществ. С купеческими капиталами пришел и технический бум: крупнейшее из золотодобывающих товариществ - Ленское - даже построило в районе Бодайбо собственную железную дорогу и электростанцию; прииски к рубежу веков были оснащены телефонами. И все-таки многие разработки в те годы оставались исключительно глухими местами, добраться до них можно было либо по рекам - на пароходах или плоскодонных паузками (зимой же - конным ходом), либо вьючными тропами.

Автору заметки, попавшей в распоряжение "Солидарности", удалось побывать в этих местах и оценить условия труда рабочих на приисках Ленского товарищества, "флагмана" отечественной золотодобычи тех лет, и на россыпях более мелких компаний - Константиновской, Пророко-Ильинской и Воздвиженской.

МЕРЗЛОТА И ДУХОТА

Учитывая суровый местный климат с отрицательной среднегодовой температурой, не стоит, наверное, лишний раз говорить, что условия труда на этих приисках простыми быть не могли. Здешние россыпи, как правило, залегали на большой глубине (под двадцать саженей, пишет Стопневич; в метрах - умножаем на два). Поэтому на приисках приходилось прибегать к закрытому способу добычи; в подземных выработках было очень холодно даже коротким сибирским летом. Вечная мерзлота заставляла использовать динамит и "пожоги" - оттаивание породы огнем, - и над рабочими постоянно довлела опасность попасть под обвал или угореть. И это еще не все трудности, с которыми сталкивались работники.

"Самый характер золотого промысла, - отмечает Стопневич, - заставляет прииск, по мере выработки данной части россыпи, постоянно передвигаться, следуя за разработкой. Это свойство... сильно отражается на постройке жилищ и на самой обстановке жизни рабочих, придавая промыслу какой-то кочевой характер".

Вопрос жилья для рабочих Стопневич называет "одним из самых наболевших на приисках". Вот как он описывает стандартный вариант приискового жилья:

"Казармы для рабочих - бревенчатые одно- и двухэтажные здания (последние, впрочем, редко), большею частью под железными крышами. Внутреннее расположение их более или менее одинаково: посредине - плита с духовым шкапом, а по сторонам, перпендикулярно к стене, идут нары... Семейные и холостые помещаются в таких казармах вместе. Нет отдельных помещений для столовых, для сушки мокрой одежды после работы, для стирки и сушки белья... Грязь, спертый воздух, весьма скудное освещение, отсутствие каких бы то ни было удобств, скученность".

Дотошный Стопневич не останавливается на простом описании жилищ золотодобытчиков - он высчитывает, сколько воздуха на человека в казарме:

"На Павловском прииске объем воздуха на одного человека колеблется от 1,53 до 1,7 кубических саженей... На Тихоно-Задонском... воздуха на взрослого приходится 1,85 - 2,10 к. с., на Ивановском... - от 0,70 до 1,34".

Из-за духоты в непроветриваемых помещениях рабочим порой даже приходилось сверлить дырки в стенах возле изголовий. А морозы-то за стенами казарм зимой стояли вполне якутские.

И все-таки люди ехали сюда со всей страны: в одном Ленском товариществе, пишет автор отчета, число работников из европейской части России достигало без малого 19%, и это без учета ссыльнопоселенцев, которые также зачастую находили работу на россыпях. Причина - довольно высокие по среднероссийским меркам заработки: 20 - 40 рублей в месяц на момент написания статьи и до 35 - 50 ко времени Ленских событий, то есть почти в два раза больше, чем мог получить, скажем, обычный рабочий на фабрике в Центральной России.

Что до рабочего графика, то он в местных товариществах был все же нормирован - но в соответствии с понятиями того времени. Так, на приисках Ленского товарищества в летнее время рабочий день длился с пяти утра до полседьмого вечера с учетом двух часов на отдых и обед - итого одиннадцать с половиной часов (зимой работали "всего" по десять часов в сутки). У иных хозяев рабочий день мог длиться и по 12 часов. Так, рабочие Вознесенского товарищества трудились с четырех утра до семи вечера.

А об отдыхе в праздники на приисках речи не шло вовсе.

"Лишь несколько дней в году, - пишет Стопневич, - рабочим даются "отдыхи", которые бывают общие и частичные, когда освобождается от работ только часть рабочих. Недостаток праздничных дней, необходимость которых очевидна при той напряженной и тяжелой работе, какую приходится исполнять рабочим, заставляет их создавать себе праздничные дни самовольно... и число таких "самовольно-льготных" весьма значительно".

При этом, как отмечает автор статьи, от промышленников в то время регулярно поступали инициативы... число рабочих отдыхов сократить. Объясняли это работодатели тем, что "рабочие в праздник пьянствуют, что вредно отражается на их работе".

БЕЛОЕ ЗОЛОТО И ЗЕЛЕНЫЙ ЗМИЙ

Что греха таить, пьянство на Витиме, Лене и Олекме в те годы было повальным явлением - что немудрено в условиях работы в мерзлоте по 11 - 12 часов и без права расслабиться по праздникам.

В тогдашний "соцпакет" на всех приисках Витимо-Олекминской системы входили одна-две "сотки" (чарка, или 122 грамма) водки на человека в день. Пили, отмечает Стопневич, даже дети и подростки; в качестве альтернативы чарке людям предлагали по 8 - 13 копеек, но этим мало кто пользовался.

Водка стала на приисках вторым золотом: казенной продажи спиртного в товариществах Витимо-Лено-Олекминского треугольника долгое время не существовало - мало того, на торговлю столовой водкой на приисках существовал суровый запрет (при том, что спирт, который ввозился, был зачастую отвратительного качества).

И от поселка к поселку через тайгу под угрозой ареста пошли так называемые "спиртоносы" - нелегальные торговцы. Цены на свой товар они держали "золотые", по 2 - 5 рублей за бутылку (в 4 - 8 раз выше среднероссийской цены). Не удивительно, что рассчитывались за "контрабандный" товар не только кровными деньгами, но и краденым золотом...

Кроме спиртоносов, наживались на рабочих и торговцы в окрестных селах. Стопневич живописует в своем докладе классическую картину времен золотой лихорадки - что русской, что американской:

"Рабочий, выезжая из тайги и попадая на волю, всецело предается разгулу, вознаграждая себя этим за все лишения приисковой жизни... уже к Киренску (город на Лене, не доезжая со стороны приисков 170 км до Усть-Кута. - А.Ц.) рабочие, получившие иногда большие деньги, успевают их пропить и проиграть... Многие селения по пути следования рабочих положительно живут за счет их, таковы, например, села Витим и Усть-Кут. Эксплуатация рабочих тут, по-видимому, поставлена на самую широкую ногу: залежалый товар спускается за неимоверно высокие цены, идет беззастенчивое спаивание рабочих, женщины торгуют своим телом и т.д."

БОЛЬНИЦЫ, ПЕНСИИ И ВОЛШЕБНЫЙ ФОНАРЬ

Впрочем, не все Стопневич живописует в черных красках. Так, говорит он, "более или менее удовлетворительно" поставлена была на посещенных им приисках медицина. Вот, к примеру, его описание положения дел на Тихоно-Задонском прииске:

"Больница... состоит из трех глинобитных корпусов, по две палаты в каждом; четыре палаты заняты больными, а две - приемной и операционной... по другую сторону находится женское отделение, состоящее из одной палаты, и аптека. Больница содержится очень чисто и аккуратно.... Срок пребывания больного в больнице не ограничен... Содержание больных бесплатное".

Отмечает докладчик и наличие на приисках пособий и пенсий по нетрудоспособности: размер пенсий, к примеру, на приисках мог достигать 240 рублей в год, а максимальный размер единовременного пособия (за период с 1891 по 1897 год) составил 1600 рублей (впрочем, впоследствии многие источники будут утверждать, что на практике пособия зачастую не выплачивались).

А вот в плане организации "культурного досуга", по словам Стопкевича, товариществам, за исключением Ленского, похвастаться было нечем:

"На приисках Ленского товарищества кое-что сделано: существует школа, бесплатная библиотека, имеется волшебный фонарь (предок проекторов для диафильмов. - А.Ц.) и сцена для любительских спектаклей... на других приисках нет решительно ничего, если не считать небольшой школы на Пророко-Ильинском прииске".

Да и то - оговаривается Стопневич - даже там, где все эти блага цивилизации были, пользовались ими, как правило, служащие, а не рабочие.

А последним оставались - на выбор - контрабандная водка да карточная игра. Не случайно алкогольные отравления, по статистике приисковых больниц, здесь случались чаще, чем травмы на производстве.

КРОВАВАЯ СРЕДА

Копилось-копилось годами напряжение среди приисковых рабочих, да и выплеснулось - никаким бесплатным лечением или дневной чаркой водки его нельзя было снять.

29 февраля (13 марта) 1912 года на приисках Ленского товарищества - которое к тому времени стало уже настоящим монополистом в округе, скупив прочие разработки - вспыхнула забастовка, к которой постепенно присоединились 6 тысяч рабочих.

Вот некоторые требования, которые они предъявляли руководству: восьмичасовой рабочий день, улучшение жилищных условий, увеличение заработка, отмена штрафов (а штрафы на Ленских приисках, как отмечал еще Стопневич, могли достигать пяти рублей). Улучшение медицинского обслуживания, кстати, также попало в списки требований (что говорит о том, что выводы Стопневича касательно состояния медицины на приисках могли быть несколько поспешными).

Требования манифестантов не встретили понимания у администрации "Лензолота"; уже в марте оно отправляет местным властям запрос:

"Находим необходимым немедленную присылку прииск Киренск роты, а в крайнем случае не менее ста ( солдат )... . Расходы по перевозке и содержанию солдат Лензолото принимает свой счет."

3 (16) апреля часть зачинщиков забастовки была арестована - и на следующий день, в среду 4 (17) апреля, протестующие в ответ двинулись на Надеждинский рудник. Что произошло дальше, можно прочитать в телеграмме, отправленной на следующий день представителям петербургских властей членом стачкома М. Лебедевым.

"Четвертого апреля мы, рабочие Лензолото, шли Надеждинский прииск с жалобами товарищу прокурора Преображенскому о незаконных действиях приисковой и правительственной администрации и с просьбой об освобождении арестованных, избранных по предложению властей. Не дойдя 120 саженей до квартиры прокурора, нас встретил окружной инженер Тульчинский, уговаривая во избежание столкновения с войсками остановиться и разойтись. Передние, повинуясь, стремились остановиться, но трехтысячная толпа, растянувшаяся на две версты по узкой дороге, не зная причины остановки передних, продолжала напирать, увлекая Тульчинского со стражником, не слыша даже предупреждающих сигналов начальника воинской команды. Последовали залпы, продолжавшиеся несмотря и на крики, махание фуражкой и платком Тульчинского прекратить пальбу. В результате около пятисот убитых и раненых".

До сих пор разные источники выдают разные данные о количестве погибших - от 150 убитых, по западным источникам, до 270 - по советским. Также разнятся и сами оценки произошедшего - так, сейчас все большую популярность набирает точка зрения, что беспорядки и последовавшая за ними трагедия были попросту спровоцированы - для прикрытия махинаций с акциями компании "наверху". На 1912 год более 60 процентов акций "Лензолота" принадлежало зарегистрированной в Лондоне компании Lena Goldfields. После расстрела доля британцев в компании упала всего до девяти процентов. Может быть, именно поэтому язвы, на которые обращали общественное внимание отчеты вроде найденного нами, оставались без ответа со стороны администрации?

ПОСТСКРИПТУМ

Самое печальное, что по прошествии столетия золотодобыча так и остается проблемной в социальном плане отраслью. Еще зимой 2009 года корреспондент "Солидарности" побывала в поселке Нижний Куранах на Алданском месторождении в Якутии (ОАО "Алданзолото") и имела возможность оценить нынешнюю ситуацию.

Люди на "Алданзолоте" готовы были объявить забастовку: за невыполненный не по их вине план их наказывали рублем - из-за чего в северных условиях рабочие получали зачастую меньше, чем их коллеги в Центральной России. Минимальная зарплата "чистыми" на месторождении составляла и вовсе... шесть тысяч рублей (подробнее в "Солидарности" № 41,2009).

Проблема с зарплатами в золотодобыче - дело не только одного "Алданзолота". Так, в 2008 году из-за задержек заработной платы бастовали работники прииска "Дамбуки" (Амурская область) - и это только отдельный случай.

В золотодобывающих поселках рабочие доныне вынуждены ютиться в ветхом и некомфортном жилье; зачастую отсутствует нормальная связь с внешним миром (кое-куда можно добраться только по зимникам или на вертолете - а это, в свою очередь, порождает завышенные цены и дурное качество снабжения.

И это только на "легальных" приисках... А ведь есть еще и теневая золотодобыча - по данным, опубликованным в официальных СМИ, на долю нелегалов в России приходится до 10% добытого в стране золота...