На минувшей неделе обозреватель “Коммерсанта” Сергей ТОПОЛЬ уличил сотрудников ГИБДД в вымогательстве и подлоге документов. Его журналистское расследование, продолжавшееся полгода и опубликованное в журнале “Власть”, стало сенсацией. Причем в отличие от множества подобных публикаций, статья Тополя - настоящее самостоятельное журналистское расследование. О том, как готовятся такие статьи, о своем особом пути в журналистике - работать в газете он начал в 49 лет, а до этого был геологом, Сергей Тополь рассказал корреспонденту “Солидарности”
Алексею ЧЕБОТАРЕВУ.

КАК ПОБЕДИТЬ ВЫМОГАТЕЛЕЙ

Мы стоим на том самом повороте с Устьинского проезда на Котельническую набережную, где у Тополя состоялась роковая (для гаишников) встреча с инспектором Гвоздевым.

- Видите, теперь тут ни одной души в униформе, - показывает журналист. - Здесь, в принципе, и пост не нужен - только идиот будет пытаться выехать на встречную полосу при таком интенсивном движении. Да и то сделать этого не сможет. А в тот день...

...23 декабря 2003 года Сергей Тополь возвращался домой с похорон. Накануне Сергея выписали из больницы - выписали недолеченным, потому что он настаивал: “Отпустите!”, а отпускать врачи не хотели. “Еду грустный, думаю о своем, трассу знаю, как свою квартиру - езжу по ней уже больше 20 лет. И вдруг вижу - мне этот “друг” палочкой машет...”

Старший инспектор ДПС ГИБДД Гвоздев обвинил Тополя в пересечении трамвайных путей, чем водитель якобы создал помеху трамваю, а также в выезде на полосу встречного движения. Ни того, ни другого Тополь не совершал, а платить штраф и давать взятку (в итоге Гвоздев потребовал с него 50 рублей) отказался. И потому отправился в суд. Сначала в Таганский; но здесь судья приняла решение в пользу гаишников, руководствуясь представленной ими вымышленной схемой движения машины ответчика. “Они там даже трамвай нарисовали, которого, на самом деле, не было”. Тополь направил жалобу на решение “таганского правосудия” в Мосгорсуд и приложил к ней ответ на его запрос в Мосгортранс, подтверждающий, что в это время на этом месте трамвая и быть не могло. И Мосгорсуд таки отменил решение Таганского суда и прекратил дело “за недоказанностью совершения административного правонарушения”. “Хотел добиться полной реабилитации, но здесь они даже меня замотали. Ну ничего, соберусь с силами и постараюсь отсудить у них компенсацию моих расходов на все эти судебные дела”.

- Мой пример типичен и нетипичен одновременно, - считает Сергей Тополь. - Да, гаишники многим приписывают на ходу придуманные нарушения. Но не будь я на больничном, я вряд ли нашел бы время ходить по судам. На это гаишники и рассчитывают. Я, правда, тоже один раз дал денег гаишнику - пожалел его, уж очень у него лицо грустное было...

Примеров судебного и милицейского произвола у опытного сотрудника отдела происшествий газеты “Коммерсант” - масса. “Вот случай, произошедший месяц назад. Милиционеры останавливают грузовик, за рулем которого парнишка 18 лет, только получивший права, устроившийся на работу. Грузовик выезжает из подворотни на встречную полосу - потому что машина большая, маневрировать на ней сложно. Милиционеры волокут парнишку в суд, и судья, даже не задумываясь о последствиях своего решения, лишает парня прав на год. То есть лишает его куска хлеба. Или - сотрудники из роты парковки останавливают человека утром, в 8.30. Останавливают за то, что он выехал на встречную полосу, хотя вокруг ни одной машины - выходной день! Тот возражает, - ему надевают наручники, сажают в “обезьянник” и шьют “сопротивление при задержании”.

Сергей не считает, что проблему милицейского произвола помогут решить поголовная юридическая грамотность и всеобщая страсть к сутяжничеству. “Посмотрите - такого количества нищих и беспризорных милиционеров, как в Москве, нет ни в одном городе мира. Нам не нужно столько стражей порядка. Пусть их будет меньше, но зато пусть каждый из них имеет достойную зарплату и льготы. Тогда фактов милицейского произвола будет намного меньше - потому что каждый сотрудник будет бояться потерять свое место”.

КАК ТОПОЛЬ В ПАРТИЮ ПОПАЛ

Сергей родился и вырос в центре Москвы, на Сретенке. Сейчас живет в знаменитой высотке на Котельнической набережной, где в советские времена получали квартиры только академики. “Я женился на девушке, которая жила здесь. Мы познакомились с ней 26 апреля 1968 года, а расписались 26 октября того же года. Виделись от первой встречи до свадьбы три или четыре раза. А чего тянуть-то? Жизнь коротка...”

После армии (он отслужил три года срочной службы в пограничных войсках), в том же 1968 году, Сергей поступил в Московский геологоразведочный институт, на факультет геологоразведки. “Это был потрясающий вуз, оазис вольнодумства. Самиздат ходил во всех группах и на всех факультетах благодаря негласному поощрению ректората - ведь большинство преподавателей были бывшими узниками ГУЛАГа. Можно было прийти на лекцию в телогрейке и сапогах, можно было работать и подрабатывать. Из МГРИ никого не выгоняли, поэтому люди постоянно переходили с отделения на отделение. И где-то на третьем курсе можно было встретить человека, с которым ты начинал учиться. Ректора можно было “послать”. Он не шел никуда, конечно, но и студент никуда не исчезал”.

Однако во МГРИ и учили серьезно. “Нас учили всему - водить машину и ездить на лошади... Любой выпускник мог встать за теодолит и начертить точную топографическую карту местности, мог заниматься буровыми и взрывными работами. Я специализировался на разведке твердых полезных ископаемых - от апатитов до золота и алмазов, но точно так же мог прийти в любую геологическую партию и достаточно быстро вписаться в ее тематику. Причем войти в курс дела смог бы за самое короткое время”.

По окончании вуза Сергей стал полевым геологом. Полноправным членом партии. Геологической. “Не меньше четверти года проводил в экспедициях. Объездил весь Советский Союз - от Украины до Чукотки. Участвовал в разведке золота в Забайкалье, на месторождении, которое называлась “Итака” - не в честь родины Одиссея, конечно, но места красивейшие...”

После золота была работа и на кимберлитовых трубках - месторождении алмазов: “Мы работали на кимберлитовых отвалах трубки “Мир” - знаменитого месторождения около города Мирного. С месторождения на комбинат породу возят многотонные “МАЗы”. И практически весь бетон дороги усыпан кимберлитом, этой алмазоносной породой. Бывалые ребята из нашей партии сразу предупреждали новичков: “Кимберлит на дороге не поднимай! Один мужик поднял, нашел алмаз и понес его сдавать. Так его потом три месяца в милицию таскали! Спрашивали - где второй алмаз”.

Потом Норильск, Памир, Курильские острова, мыс Шмидта...

Во времена перестройки, когда государственную геологоразведку временно свернули, в экспедиции, где работал Тополь, организовали кооператив по бурению скважин. Но через три года предприятие закрылось. Начало 90-х - смутное время. Сергей даже попробовал торговать цветами; но быстро понял, что и это “не его”. Более-менее устойчивый, хотя и скромный доход приносил только частный извоз. Но однажды таксист Тополь увидел объявление о наборе журналистов на последней странице любимой газеты “Коммерсантъ”. Позвонил, пришел. “Сколько тебе лет?” Ему было 49. “В объявлении ничего не сказано о возрастном цензе. Сказано, что требуется умный и мобильный человек. Я считаю, что соответствую этим требованиям”. “Ладно, работай”, - ответили ему. Так Сергей Тополь стал корреспондентом “Коммерсанта”.

КАК СТАТЬ ЗНАМЕНИТЫМ ЖУРНАЛИСТОМ

- Я стал “шестеркой” - дежурным корреспондентом, - рассказывает Тополь. - Работал безо всякого трудового договора, платили непонятно как, помню только, что мало. Был обязан ехать, куда пошлют - от места происшествия до светской тусовки - и писать заметку в номер. Вокруг была одна молодежь. Но это не напрягало. Плохо было только то, что меня пытались заставить делать, чего я не хотел - возить какого-то начальника домой и на работу, оттуда - на шашлыки. В конечном счете, из-за этого я ушел из “Коммерсанта”. Пришел весной, ушел осенью 1994 года.

Однако не прошло и года, как Тополь вернулся в свою газету. “Меня позвали. Начальник отдела происшествий Глеб Пьяных предложил мне должность руководителя дежурной группы корреспондентов, той самой, в которой я начинал”.

Тогда же случилась командировка Тополя в Буденновск, где банда Басаева захватила местную больницу. Оттуда Сергей уехал в Чечню - на автобусе, вместе с заложниками и боевиками. “Было страшно. Перед тем как посадить в автобус, нам совали бумажку, где было написано, что “я добровольно вступаю в банду Басаева”. Подписывать ее никто не стал, тогда предложили другую - суть которой сводилась к тому, что вся ответственность ложилась на добровольцев. Ну, эта история, как ехали - известная... Я расскажу другой эпизод, о журналисткой “солидарности”. Поскольку связи в Буденновске не было, телевизионщики ездили в Пятигорск, чтобы перегнать материал. Однажды я поехал с ними - нужно было позвонить в редакцию. Остановились в пятигорской гостинице “Интурист”. Позвонили в Москву, помылись, выпили слегка и отправились назад. В дороге я вспомнил, что забыл заплатить за номер и телефонный разговор. Коллеги с НТВ говорят: “Нам все равно завтра туда же. Давай деньги, а паспорт, оставшийся в гостинице мы тебе привезем”. На следующий день вместо паспорта я получил записку, с уведомлением, что моих денег не хватило, и корреспондент тогда НТВ, а ныне РТВ увез паспорт в Москву - в качестве залога. Так я остался в зоне боевых действий без документов.

Журналисты не были заложниками - они даже пользовались правом переходить из автобуса в автобус, могли выходить на остановках. Заложниками были врачи, пациенты, “простые русские мужики, которые сели туда вместо женщин, обычные водители из Буденновска”. В автобусе Сергей встретил и случайного человека - бедолага недавно освободился из тюрьмы и просто сел в автобус, а когда понял в чем дело, было поздно...

Спустя девять лет Сергей Тополь случайно узнал, что существовал приказ об уничтожении автобусов с боевиками и заложниками. Приказ исходил от некоего “генерала Иванова” и был успешно саботирован офицерами и солдатами. Тополь потом выяснил, что “генерал Иванов” - коллективный псевдоним московских командиров буденновской операции (см. “Коммерсантъ-Власть”, № 23 (576) за 2004 год, “Разыскивается генерал”), но расследование считает неоконченным.

КАК ВЫЖИВАТЬ

- Мне сейчас уже тяжело писать на криминальные темы, - говорит Тополь. Удовольствие - рецензии и “картинки с выставок” для отдела культуры и рубрики “Уик-энд”. Была еще одна замечательная рубрика для души, в журнале “Автопилот” - “Как проехать по Москве без пробок”. Поскольку родился и вырос в центре, я знал все эти проходные дворы. Год все было нормально, потом стало тяжелее, приходилось даже на место выезжать. Я забросил это дело и стал все придумывать. А умерла рубрика замечательно - когда кто-то из руководства газеты поехал по нарисованному мной маршруту и попал в пробку...

Однако работа - не все, чему бы хотелось отдать остаток жизни. Хорошо бы, чтобы пенсия соответствовала моей зарплате, я мог бы и поездить по тем странам, которых я еще не видел. Я уже много где побывал, но больше всего понравилось в Венгрии, Голландии и на Кубе. Когда я два часа наблюдал, как пять кубинцев копали одну яму, которую я бы выкопал за полчаса, я понял, что кубинцам живется очень хорошо.

В свои 59 лет Сергей Тополь в хорошей форме. “Даже сейчас, перенеся две серьезные операции, я продолжаю заниматься рукопашным боем, который учит, что побеждает в драке не тот, кто владеет приемами, а тот, кто не жалеет себя и противника. Я и стрелять не разучился. Вот был в милицейском тире и с 50 метров выбил из пистолета 96 очков из ста. Побеждать и выживать меня научили во дворе и в армии. Ну и в газете тоже”.