11 сентября - день рождения граненого стакана. В этот день 1943 года первый классический “маленковский” стакан был выпущен на Гусь-Хрустальненском заводе. “Солидарность” чуть-чуть не дотерпела до семидесятилетия нашего российского тотема и фетиша - тем более что дата рождения стакана хоть и будет круглая, но крайне условная...

МЛАДШИЙ БРАТ РАБОЧЕГО И КОЛХОЗНИЦЫ?

11 сентября 1943 года. Советские войска ведут наступление на павлоградском, нежинском и брянском направлениях, идут бои под Смоленском... Тем временем стеклодувы на Гусь-Хрустальненском заводе выпускают первый “классический” образец граненого стакана - удобной в пользовании, надежной и дешевой посуды, которая не только прочно вошла в обиход советского человека, но стала гораздо большим:

“В археологии русской жизни, очищая пласт за пластом, мы постоянно будем возвращаться к граненому стакану. Это наша археология, а вернее, просто матрица”, - писал литератор Виктор Ерофеев.

А раз так, неудивительно, что в истории с граненым стаканом очень мало ясности - зато огромное количество легенд. Главная, конечно, касается его происхождения. Авторство идеи такого стакана народная молва приписывает ни много ни мало как самой Вере Мухиной, одной из самых узнаваемых скульпторов СССР, а в соавторы народ дал ей не кого-нибудь, а самого Казимира Малевича.

Лаконичный и узнаваемый дизайн стакана, действительно, наводит на мысль о том, что придумать его мог только исключительно талантливый человек. Но Малевич все же едва ли был причастен к разработке.

Да и по поводу Мухиной у специалистов возникают большие сомнения - с одной стороны, та и вправду много работала со стеклом, а в 1940-х годах руководила экспериментальным цехом на Ленинградском заводе художественного стекла. И в те годы действительно возникла необходимость в прочной стандартной посуде для предприятий общепита.

С другой - ни одного документального подтверждения тому, что граненый советский стакан - дело рук Веры Мухиной, нет. Хотя ей же приписывают еще и создание стандартной советской пивной кружки - и уже по этому поводу споров почему-то гораздо меньше.

С конца сороковых “общепитовский” граненый стакан прочно входит в обиход советского человека - но ведь у антикваров или в музее вы найдете “гранчаки” куда более почтенного возраста. Возникает вопрос: когда вообще родилась идея граненого стакана? Отправимся к истокам.

ДО ДНА, В ГЛУБЬ ВЕКОВ

Само происхождение слова “стакан”, если верить этимологическому словарю Фасмера, относит нас во времена весьма отдаленные. По крайней мере, древнерусское слово “достоканъ” встречается еще в грамотах Ивана Калиты. Но оно, в свою очередь, откуда появилось?

Скорее всего, пришло с ордой: в чагатайском, одном из языков завоеванной монголами Средней Азии слово “тостакан” означало “плошка”. Да и в современном казахском языке, например, деревянные чаши до сих пор называют “тостаган”.

Есть и альтернативные мнения - согласно им появлением столь важного для российской культуры термина мы обязаны Западу. Вильям Похлёбкин, классик истории кулинарии, например, считал, что слово это пришло из немецкого - от “Dose”, что значит “порция”, и “Kanne” - “кружка”. То есть в старину достокан от другой питейной посуды отличался как раз точностью мерки. По тому же Похлёбкину, в XVIII веке предтеча стакана вмещал 16 золотников - около 70 граммов. По нынешнем стандартам, правда, отмечает автор, это стопка.

Так или иначе, стаканы издревле были известны на Руси. По еще одной легенде, которую постоянно вспоминают, едва речь заходит об истории граненого стакана, его распространению, как и другим прогрессивным веяниям, мы обязаны Петру I. Вернее, стеклодуву Ефиму Смолину, о котором, кроме имени и фамилии, не известно почти ничего - только то, что он якобы представил царю изобретенный им граненый стакан, годный к использованию в войсках и, главное, в молодом русском флоте - ведь благодаря своим граням сосуд не должен был скатываться со стола во время морской качки.

Петру идея вроде как понравилось - он испил из “инновационной” посуды вина, сказал: “Стакану - быть!” - и со всего маху хлопнул посуду оземь. “Ударопрочное” стекло от царского удара, впрочем, разлетелось вдребезги... Но гневаться самодержец не стал. Зато его фраза, неправильно услышанная окружающими как “стаканы - бить”, до сих пор многими используется как прямое руководство к действию. И все же эта легенда также едва ли имеет отношение к реальности.

С начала XIX века граненые стаканы массово выпускаются на стеклянных заводах Мальцовых под Владимиром. Разных форм и размеров - но в них угадывается прообраз того самого, настоящего “гранчака”... Кстати, каков же он, настоящий Советский Граненый Стакан?

АНАТОМИЯ СТАКАНА

“...Наша запущенность во всех отраслях знания... подумать страшно! Я, например, у очень многих спрашивал: сколько все-таки граней в граненом стакане? Ведь у каждого советского стакана одинаковое количество граней. И представь себе - никто не знает. Из ста сорока пяти опрошенных только один ответил правильно, и то невзначай. Пока не поздно, я думаю, не начать ли в России эпоху Просвещения?..” (Венедикт Ерофеев, “Вальпургиева ночь”.)

Классик, как ни странно, допустил неточность - количество граней на советском стакане могло варьироваться. В одних - 14 граней, в других - 16, где-то - 20, были и другие варианты.

Ясно одно - самый настоящий “гранчак” должен вмещать в себя двести граммов жидкости, налитой по “маруськин поясок” - декоративный ободок высотой еще на пятьдесят граммов; это, кстати, тоже неотъемлемая часть классического дизайна советского стакана. Но объем все же варьировался, как и цена: были стаканы по семь копеек, а были и более дорогие, например, двадцатигранники, по четырнадцать.

Что интересно, споры по поводу того, стакан каких параметров настоящий, например, 16- или 20-гранный, до сих пор ведутся исключительно бурные. Что лишний раз подтверждает: мы имеем дело не с банальной общепитовской посудой, а с гораздо большим.

ЭПИЛОГ

Как ни прискорбно, граненые стаканы, с которыми можно было поступать очень по-разному - водку ли из них пить или поездной чай, вырезать ими тесто на пельмени или отмерять сыпучие продукты - постепенно уходят в прошлое. Далеко уже не в каждом магазине можно купить себе настоящий стакан. Пока он держит оборону на железной дороге, но постепенно уходит и оттуда... Да что тут говорить, в январе этого года Гусь-Хрустальненский завод, “родина” стакана, прекратил работу. Из области быта граненый стакан плавно мигрирует в область символов - теперь его, право, проще найти как сувенир.

И, может быть, как раз поэтому совсем недавно, в прошлом году, был открыт первый в мире памятник граненому стакану. Правда, не у нас, а в соседнем Казахстане, в Алматы.

Александр ЦВЕТКОВ

“А”-СПРАВКА

Диалектика стакана

(Из выступления В.И. Ленина “Еще раз о профсоюзах, о текущем моменте и об ошибках тт. Троцкого и Бухарина”)

“Стакан есть, бесспорно, и стеклянный цилиндр и инструмент для питья. Но стакан имеет не только эти два свойства или качества или стороны, а бесконечное количество других свойств, качеств, сторон, взаимоотношений и “опосредствований” со всем остальным миром. Стакан есть тяжелый предмет, который может быть инструментом для бросания. Стакан может служить как пресс-папье, как помещение для пойманной бабочки, стакан может иметь ценность, как предмет с художественной резьбой или рисунком, совершенно независимо от того, годен он для питья, сделан ли он из стекла, является ли форма его цилиндрической или не совсем, и так далее и тому подобное.

Далее. Если мне нужен стакан сейчас как инструмент для пития, то мне совершенно не важно знать, вполне ли цилиндрическая его форма и действительно он сделан из стекла, но зато важно знать, чтобы в дне не было трещины, чтобы нельзя было поранить себе губы, употребляя этот стакан, и т.п. Если же мне нужен стакан не для питья, а для такого употребления, для которого годен всякий стеклянный цилиндр, тогда для меня годится и стакан с трещиной в дне или даже вовсе без дна и т.д.

Логика формальная, которой ограничиваются в школах... берет формальные определения, руководствуясь тем, что наиболее обычно или что чаще всего бросается в глаза, и ограничивается этим. Если при этом берутся два или более различных определения и соединяются вместе совершенно случайно (и стеклянный цилиндр и инструмент для питья), то мы получаем эклектическое определение, указующее на разные стороны предмета и только.

Логика диалектическая требует того, чтобы мы шли дальше. Чтобы действительно знать предмет, надо охватить, изучить все его стороны, все связи и “опосредствования”... Это во-1-х. Во-2-х, диалектическая логика требует, чтобы брать предмет в его развитии, “самодвижении” (как говорит иногда Гегель), изменении. По отношению к стакану это не сразу ясно, но и стакан не остается неизменным, а в особенности меняется назначение стакана, употребление его, связь его с окружающим миром. В-3-х, вся человеческая практика должна войти в полное “определение” предмета и как критерий истины и как практический определитель связи предмета с тем, что нужно человеку. В-4-х диалектическая логика учит, что “абстрактной истины нет, что истина всегда конкретна”, как любил говорить вслед за Гегелем покойный Плеханов...

Я, разумеется, не исчерпал понятия диалектической логики. Но пока довольно и этого. Можно перейти от стакана к профсоюзам и к платформе Троцкого”.