У кого надо нога

Продолжающуюся историю с попытками отнять профсоюзную собственность с помощью исков, не соответствующих ни букве, ни духу законов, нужно рассматривать не только как хозяйственный спор. Или не только как “спор хозяйствующих субъектов”, как в 90-е назывались рейдерские захваты. Или не только как попытку экономического уничтожения крупнейшей общественной организации страны. В определенном смысле - это вызов профсоюзной системе в части ее готовности к внутренним реформам.

Всем известно, что в финансовом смысле профсоюзы основываются на членских взносах и иной экономической деятельности, к которой в том числе относится и пресловутый санкур. При этом “первая нога” - взносы - была целенаправленно ослаблена в результате решений III пленума ВЦСПС 1988 года. Было внешнее давление со стороны перестроечных реформаторов, разоблачавших - в эмоциональном смысле - сверхцентрализацию и сверхбюрократию в управленческих процессах ВЦСПС. И профсоюзная общественность с удовольствием проголосовала за децентрализацию финансов: не меньше 65% взносов должно оставаться на уровне первички.

Я спрашивал несколько лет назад последнего председателя ВЦСПС Степана Алексеевича Шалаева: вы не предполагали, что наверх вообще ничего не будут перечислять и совместные решения тоже выполнять не будут? Он мне ответил: профсоюзы управляли соцстрахом и при попытках развала структуры могли отключить любого “бунтовщика” от средств соцстраха. И того “бунтовщика” за неделю вынесли бы с должности члены профсоюза. Но! Руководство профсоюзов не просчитало возможности того, что Борис Николаевич Ельцин изымет соцстрах у профсоюзов - и управленческо-финансовый рычаг, на который рассчитывали, исчезнет.

На протяжении 30 лет после отъема взносов и соцстраха функции “второй ноги” выполняла профсоюзная собственность. Не секрет, что, кроме социальной функции (оздоровление и отдых), она использовалась как источник доходов для уставных целей. И в этом - что бы сейчас ни утверждали прокуроры - не было ничего ни незаконного, ни неэтичного. Тем не менее по факту решения Гагаринского суда, пусть даже решение не вступило в силу, это признано незаконным и неэтичным. И лично я не могу исключить, что нарушающее, на мой взгляд, законы и Конституцию решение суда будет продублировано последующими решениями вышестоящих органов. Более того, я не исключаю, что аналогичные решения могут быть приняты и в отношении имущества членских организаций ФНПР.

А вот будет ли это для профсоюзов хотя и серьезным, но не смертельным ударом, зависит от того - возвращаясь к первоначальному вопросу, - готовы ли мы к внутренним изменениям. С точки зрения концептуального решения, изменение направления потока членских взносов уже зафиксировано резолюциями съездов ФНПР. Но с тех пор до реализации дело не дошло. И это - проблема.

В истории профсоюзов бывшего СССР в XX веке были две большие внутренние реформы. Первая - в 1935 году, касавшаяся демократизации избирательных процедур, приближения профсоюзов к народу. Вторая - упомянутая выше, 1988 года, когда, наоборот, под разговоры о демократии был нанесен удар по управленческой и финансовой структуре профсоюзов. Инициатором и контролером обеих реформ были не сами профсоюзы, а внешняя по отношению к ним сила - руководство компартии.

Нынешний вызов, о котором я здесь пишу, заключается в том, что сегодня инициатором и контролером изменений должны выступать не внешние силы, а мы сами. Необходимо проявить волю к сохранению и развитию организации. Нужно в короткие сроки отладить сильную “первую ногу” - через консолидацию взносов. Как там говорили в перестройку? Иного не дано? По-моему, это как раз тот случай.