Идеальные адвокаты - явление редкое. К тому же, говоря о роли защитника, нам в любом случае придется иметь в виду только такого, который работает по соглашению.
Любой возможный арестант должен знать, что услуги адвоката по назначению, приглашенного в процесс следователем или судьей, оплачиваются из расчета 550 рублей за день работы. Именно день, а не час. Уровень этой оплаты не меняется уже много лет. Нетрудно представить, какие имеет доходы в месяц адвокат по назначению, если он работает исключительно в такой роли. Ему не остается ничего, кроме как за эту видимость оплаты создавать видимость работы. Кроме того, даже этих смехотворных денег адвокаты по назначению (а подобных очень много, особенно в регионах) годами не могут дождаться из федерального бюджета. Толку от таких “защитничков”, конечно, будет совсем немного.
Но забывать не стоит и о том, что даже адвокаты по соглашению зачастую не оправдывают ожиданий обвиняемых и подсудимых. И тому есть разные причины.
Один будущий осужденный говорил сокамерникам в СИЗО:
- Вот увидите, уеду отбывать срок на зону, а адвокат будет всем говорить обо мне: “Если бы он меня послушал, получил бы “условку”!” Никому из них верить нельзя! Они все работают со “следаками” и прокурорами в одной связке!
Этому клиенту адвокат действительно обещал условное наказание - причем при обвинении по ч. 5 ст. 290 УК (“Получение взятки”), предусматривающей кару сроком от семи до двенадцати лет лишения свободы. Но подсудимый получил пять лет “отсидки” и был очень зол на своего адвоката. А защитник записал этот процесс себе в актив, заявляя в качестве саморекламы, что при его помощи обвиняемый получил наказание ниже низшего предела. Вот так различаются подходы. И сделать их более близкими вряд ли получится. Правда у каждого своя.
Есть и совсем из ряда вон выходящие примеры. Недавно в Москве получил известность следующий пример правозащитной работы. По словам заявителя, бывшего банкира, юрист вместо оказания квалифицированной помощи убеждал клиента, что единственный выход для того - явка с повинной. Причем адвокат сам написал “явку” и отправил ему по электронной почте. Но это еще полбеды. Ведь “защитник” помимо прочего дал показания против подзащитного в качестве свидетеля. И раскрыл следователю сведения, ставшие ему известными от доверителя. Факт вопиющий. Но, думаю, не единственный.
Исходя из сложившихся реалий в работе следствия и суда, можно с уверенностью говорить, что никакой состязательности в нашем уголовном процессе нет и в помине. Роль стороны обвинения, которую до суда представляет следователь, а во время суда - прокурор, настолько значительнее и внимание к их словам со стороны судей настолько пристальнее, что роль защитника, можно сразу сказать, сводится к пустой формальности.
Разумеется, адвокаты прекрасно понимают, что их может быть хоть десять человек, но судья все равно останется глух к их аргументам. Однако они зачастую оставляют подзащитного в неведении относительно возможного приговора и даже разжигают в нем надежду на оправдание. А оправдание у нас приравнивается к чуду. Более того, если их доверитель решил биться до последнего, сидеть весь следственный процесс “на 51-й” (из ст. 51 Конституции: “Никто не обязан свидетельствовать против себя…”), а в суде - отстаивать свою невиновность, адвокаты ему не противоречат. Зачем? Ведь доскональный и пристрастный допрос всех свидетелей обвинения, многотрудный поиск свидетелей защиты и их допрос, исследование в суде всех вещественных и прочих доказательств означает, что следствие и суд будут длиться бесконечно долго. Год, два, а то и больше. И все это время, независимо от исхода процесса, адвокату будет оплачено. В зависимости от региона, столицы или личности адвоката “ценники” на услуги значительно различаются. Но не стоит сомневаться в одном. Большинство адвокатов с удовольствием берутся за длительные процессы не потому, что хотят отстоять невиновность клиента. Они прекрасно знают, что шансы на это немногим отличаются от нуля. Но каждый день работы в суде оплачивается отдельно. Если суд проходит в другом городе - то проезд и проживание тоже оплачивает подсудимый.
В этих условиях один совет - все решения всегда принимайте сами. Советуйтесь с адвокатом, но и сами тоже разбирайтесь в тонкостях процесса. Ведь никто лучше вас суть вашего дела знать не будет. Тем более адвокат, которого большинство свидетелей впервые увидят только в зале суда.
Функции адвоката по соглашению можно правильно использовать. Причем сделать это может сам обвиняемый, если он вник в детали своего уголовного дела. Адвокат имеет право на подачу одного из важных для стороны защиты документов - адвокатского запроса. Дело в том, что следователь собирает доказательства для стороны обвинения, используя свою власть, которая несравнимо больше адвокатской. На письмо следователя, то есть представителя не просто государства, а его репрессивного аппарата, любая организация ответит мгновенно, и в этом нет ничего удивительного.
А собирать доказательства для обоснования своей невиновности можно исключительно с помощью адвокатского запроса. К защитнику как представителю негосударственного института, к его документам обыватели относятся не так серьезно, как к следовательским, но все также обязаны на них отвечать.
Бывают адвокаты, которые носом роют землю и пишут во все инстанции, лишь бы помочь подзащитному. Но нередко случается и так, что защитник не очень усерден, не очень грамотен или в силу малой оплаты (а ситуация вполне может быть и такой) преднамеренно ленив. В этом случае, еще раз подчеркиваю, в своем деле обвиняемый должен разбираться лучше кого бы то ни было. А право на запрос есть у каждого адвоката, независимо от его усердия и квалификации.
В ходе сбора доказательств стороной защиты во время процесса над одним из проф- лидеров опытный адвокат хоть и пытался вникнуть в суть происходящего, но долго не мог постичь нюансы именно профсоюзных дел. Столкнувшись с множеством уставов профорганизаций и хозяйствующих субъектов, а также положений, постановлений конференций и пленумов, решений советов и президиумов, с тем, кто и чем руководит, кто кого избирает и кто кому подчиняется, он был полностью дезориентирован, особенно в начальной стадии процесса. Он долго не мог уразуметь значение должностей свидетелей обвинения - сплошь работников различных профсоюзных инстанций, выборных и назначенных. Финансировать работу нескольких адвокатов, которые быстро бы разобрались во всех вопросах профсоюзной деятельности, непростой для неподготовленного человека, у активиста не оказалось возможности.
Обвиняемый профлидер, держа нити уголовного дела в своих руках и, разумеется, понимая, в чем состоят отличия членской организации от структурного подразделения и пр., поступил просто. Он сам писал защитнику все запросы. Задачей последнего было лишь перевести их в электронную форму, поставить подпись, отправить адресату и контролировать получение ответа. Пусть данный метод и сводит роль адвоката к секретарским функциям, но в той ситуации ничего лучше придумать было нельзя. И все необходимые документы стороной защиты были получены. Другой вопрос, что они не помогли и профлидер был признан виновным по полной.
Подобные реалии приводят к еще одной линии поведения подсудимого при выборе защитника. В ходе другого процесса подсудимый не признавал до определенного момента вины. Но по мере развития длительного процесса все яснее виделась настойчивость прокуратуры и главное - неблагожелательное настроение судьи, который не склонялся в пользу подсудимого, отказывался удовлетворять его ходатайства и всем видом показывал неприязненное отношение. В этих условиях обвиняемый принял решение сменить адвоката. И вместо защитника, с пеной у рта отстаивавшего его невиновность, нанял адвоката из бывших прокурорских работников. У того за спиной оказался пятнадцатилетний опыт работы в надзорном органе и столь же длительный в качестве защитника. Он был нанят исключительно как переговорщик со стороной обвинения, с которой у него сохранились тесные контакты.
Новый адвокат вступил в эти переговоры и выяснил у гособвинителя, что если подсудимый будет дальше упорствовать и открещиваться от предъявляемых ему обвинений, то прокурор будет запрашивать четырнадцать лет колонии. Если же признает вину, то “всего” восемь. Причем давалась гарантия того, что судья в приговоре даст меньше. То есть надзорный орган взял на себя решение в том числе и этого вопроса, что подтверждает тесную спайку “самого справедливого в мире” суда с одной из сторон процесса.
Наскоро посовещавшись с адвокатом-переговорщиком, обвиняемый принял предложение прокуратуры. И гособвинитель не обманул. Он на самом деле запросил лишь восемь лет. Судья же показал себя “подлинным гуманистом” и при чтении приговора огласил “семь с половиной лет колонии”.
Самое интересное, что подсудимый признал вину не по всем пунктам обвинения, а лишь по половине из них, по тем, на которых принципиально настаивала прокуратура. И “самый гуманный” российский суд счел его виновным в преступлениях, в которых он признался, используя в качестве дополнительного доказательства вины это самое признание. По тем же эпизодам, где “признанки” не было, суд счел количество доказательств достаточным и также признал подсудимого виновным во всех вменяемых злодеяниях. А вышестоящая судебная инстанция оставила приговор без изменений. Что подтвердило правильность решения сменить адвоката и пойти на сделку со стороной обвинения. В человеческом и правовом плане эта сделка не красит никого. Ни прокурора, ни, тем более, суд, ни самого обвиняемого. Но с позиции наименьшего срока “отсидки” тактика оказалась верной и доказала правоту слов известного в определенных кругах адвоката по назначению, которую прозвали Леди Гага: “Сознавайся, милок, меньше дадут!”
Сейчас мы уже говорим о типе адвоката, роль которого сводится не к защитным функциям, а к контакту со стороной обвинения, с судьей или органами, “курирующими” судебный процесс. И в данном вопросе каждый сам решает: стоять до конца и получать четырнадцать-пятнадцать лет лагеря, оставаясь чистым в первую очередь перед самим собой, или идти на сознательную, прагматичную сделку с совестью и сокращать этот срок вдвое.
Следует помнить, что адвокаты сильно отличаются. Заключать соглашение нужно только с проверенным защитником с безупречной репутацией, которому вы сможете доверять хотя бы на 80%. В зависимости от целей, которые вы ставите в ходе суда, вполне возможна смена адвоката на переговорщика или сразу заключение соглашения именно с подобного рода адвокатом. В любом случае, старайтесь сами максимально разобраться в деле. Это поможет снизить возможные риски и принять единственно правильное в вашей ситуации решение.
Чтобы оставить комментарий войдите или зарегистрируйтесь на сайте!