Вирус все спишет?

Недавно меня пригласили в прямой эфир одного телеканала. Чтобы поговорить о том, как коронавирус повлиял на трудовые отношения. Поскольку это было ток-шоу, то регулярные его участники активно кричали друг на друга. (Последние 15 лет на российском телевидении это называется аргументацией.) И в одном из криков прозвучало: “Наконец-то в результате увольнений сократится количество бездельников”.

Оставим в стороне тот факт, что бездельники на предприятии существуют исключительно благодаря плохой организации работы, за которую отвечает их, бездельников, начальник. А также оставим тот факт, что за последние 30 лет в России, несмотря на разговоры о “бездельниках в офисах” и “необходимости сокращения госаппарата”, их число только увеличивалось. Но сам тезис про “бездельников” мне живо напомнил период перестройки. Когда громкими, красивыми и эмоциональными словами, раскачав аудиторию и затуманив ей рациональное сознание, могли прикрыть совершенно неприглядные вещи.

Так вот, возвращаясь к сегодняшнему дню, можно сказать, что под борьбу с коронавирусом попытаются и уже пытаются списать не только экономические или политические решения. Сейчас стресс-тесту подвергаются и трудовое законодательство, и трудовые отношения на предприятиях, и формат переговоров “власть - бизнес - профсоюзы”, который обеспечивал как минимум легальную процедуру принятия социально-трудовых решений.

Складывается впечатление, что раз есть заболевание, то якобы можно не выполнять нормы закона - административного или трудового. Сокращать людей, наплевав на процедуру. Не платить им деньги в полном объеме. Уже звучат предложения “упростить процедуру увольнения”, пока - на период кризиса. (Как будто мы не знаем, что потом будет предложение “оставить как хорошо зарекомендовавшую себя…”.)

Переименовав дистанционную работу в “удаленку”, нас упорно пытаются уверить, что эта самая “удаленка” якобы настолько новое событие, что распространять на нее нормы традиционного трудового законодательства просто невозможно. Хотя глава 49.1 Трудового кодекса “Особенности регулирования труда дистанционных работников” вполне определенно описывает, на что имеет право работник и на что не имеет права работодатель. Мы не должны допустить, чтобы под прикрытием лозунга “Все на борьбу с коронавирусом” место трудового права и прав работников занял принцип “ради спасения бизнеса работодателю позволено все”.

Сейчас, кстати, такому же стресс-тесту подвергаются и профсоюзные структуры. Только они могут оценить соблюдение работодателями отраслевых соглашений. Только они могут выступить ограничителем, когда проводится сокращение персонала. Или контролером - правильно ли выплачиваются зарплаты или пособия работникам.

В принципе, такой тест для профсоюзов - это хорошо. Известный финансист Уоррен Баффет говорил: “Когда начинается отлив, становится ясно, кто купался голым”. Соответственно, уже через небольшое количество времени мы увидим, кто из наших коллег соответствует полноценным профсоюзным нормам, а кто - нет. И это нормально.

Заболевание, пусть даже и серьезное, - не конец света. Но лекарство от болезни не должно причинять больше несчастий, чем сама болезнь. Человечество и не такие бедствия переживало. А вот прогнозы о том, что уровень зарплат 2013 года в России восстановится только к 2025 году, - это вопрос к политике доходов и расходов как государства, так и бизнеса. А вот заявление министра Силуанова, что, оказывается, у нас тут недавно, еще в 2019-м, были “тучные годы” (для кого?), - это вопрос, в каком мире живут люди, сегодня определяющие финансовую политику в стране. И если ко всем этим интересным вопросам добавится развал трудового законодательства, боюсь, самоизоляция россиян будет нарушена ими гораздо быстрее и энергичнее, чем можно представить.