Веселый праздник Холуин

Осенний праздник Холуин начали отмечать еще в сентябре. Одновременно с главной свадьбой страны, которая пела и плясала в ГБУК (государственное бюджетное учреждение культуры) “Музей Москвы”. Жених, “режиссер Богомолов” состоял у градоначальника доверенным лицом, его щедро одарили другим ГБУКом - Театром на Малой Бронной. Понятно, почему столичное начальство жизненно заинтересовано в такой Думе, которая не станет задавать лишних вопросов ни про бюджет, ни про назначения на руководящие должности.

По ходу реализации третьего суперпроекта в серии “Моя улица”, “Мой район”, “Моя Дума” в благополучнейшем городе устроили политический кризис. После чего, прижимая к сердцу самое дорогое (тендеры на застройку заповедных территорий), спрятались за спины Росгвардии и полиции.

Если ты политически беспомощен, не готов к открытой борьбе - даже от собственной партии на выборах трусливо отрекся! - то как сохранить власть? Элементарно. Подменить политический процесс уголовным. Сделать крайним “человека с ружьем”. А на подпевки привлечь вот такую команду.

“Вести”: “Напавший на омоновца демонстрант получил три с половиной года колонии”. На видео: осужденный Павел Устинов ничего не “демонстрировал”, стоял на тротуаре и говорил по телефону, когда на него внезапно набросились 4 правоохранителя (+2 в запасе), он пытался увернуться, как сделал бы любой человек, на которого набрасываются “без объясненья, без причины” (не говоря уже о том, чтобы представиться), в результате участники столкновения упали. Дальше в лакейской стали судорожно изобретать, в чем прохожий мог бы теоретически согрешить перед партией и правительством на три года тюрьмы. Может, он по телефону рулил манифестацией? А может, накануне сделал что-то ужасное? Вспомнили США, где полицейские просто стреляют без предупреждения. Обновили теорию права тезисом:  “наказания должны диктоваться принципом: дать острастку” (между прочим, доцент университета додумался). Осудили актеров и либералов, как смеют заступаться за “своих”. Хотя по идее надо бы радоваться, если хоть кто-то заступается за невиновного, и патриоты, если они действительно патриоты, а не холуи, могли бы взять пример и так же дружно поддержать своих, когда, например, сторонников “Русского мира” выдают на Украину.

Потом Устинов оказался вовсе не либерал, скорее путинист и бывший боец той же Росгвардии, а начальство, которое поумнее, начиная прямо с секретаря генсовета “Единой России” Андрея Турчака, отмежевалось от “вопиющей несправедливости”. Холуи были оскорблены в лучших чувствах. За что боролись? За что кровь, т.е. помои проливали? Некоторые ударились в конспирологию: это все, мол, хитрая комбинация спецслужб. Другие от обиды на хозяев, не оценивших усердия, даже впали в реактивное диссидентство.

Между тем, из фигурантов “московского дела” двое, Устинов и Котов, - вообще непонятно, что совершили общественно вредного. Случай Егора Жукова напоминает  историю с несчастными акушерами в Калининграде: инкриминируемые деяния по ходу следствия переписываются на совсем другие, причем архивной давности. По большинству участников -  более (или менее) выраженная несоразмерность поступка и наказания.

Особняком - финансовый менеджер Синица, он же блогер Стеклов, который и раньше баловался патологическими самовыражениями на тему изнасилований с убийствами, а срок получил, когда проявил специфический интерес к детям. Тут можно спорить о мерах воздействия: юридические или психиатрические - но чтобы всерьез заступаться за подобное как за жертву режима, нужно находиться с ним на одном уровне. Впрочем, это уже вопросы к другой лакейской, не к Молчалину, а к Смердякову.

В сухом остатке от выборов Мосгордумы: подорвано доверие к избирательной системе, публично унижена правящая партия (ее стесняются даже собственные выдвиженцы), выставлены на посмешище Росгвардия и суд, даже РПЦ зацепило рикошетом. Не слишком ли велика цена за то, чтобы несколько господ могли беспрепятственно застраивать особо охраняемые природные территории?