Продолжение. Начало в № 46’ 2019
Может показаться, что я много внимания уделяю позиции работодателя. Делаю я это потому, что ни один другой фактор не влияет на создание первички так сильно. Даже инертность пролетариата, которая порою зашкаливает, преодолима. А вот жесткое противостояние с работодателем под силу выдержать только зрелым профорганизациям, с состоявшимися лидерами. Но не только что созданной первичке.
Когда я из орготдела, в кабинете которого занимал лишь один угол, переместился в кресло председателя обкома, то продолжил заниматься созданием новых профорганизаций. И в силу уже имеющегося опыта часто брал эту работу на себя.
Областной центр стоит в устье реки, дельта которой широка, и в ней множество островов, до которых можно добраться только на пароме. Река распадается на рукава, в которых нетрудно заблудиться (что и делают местные рыбаки, подбрасывая работу спасателям). Большая часть дельты - черта города, и на островах с советского времени остались работать лесозаводы. Один из островов называется Бревенником, и там расположен лесозавод № 23. Когда в город пришла советская власть, она пересчитала все лесозаводы с юга на север. Вышло 34, и они получили порядковые номера.
Экономика 23-го лесозавода была неплохой, и я присматривался к его коллективу, подыскивая повод создать первичку. И тут в обком приезжает парень. Сам. Так и так, говорит, работаю на Бревеннике. Директор завода (он же собственник) - капиталист и сатрап. Нарушений - миллион. Рабочие - не рабочие, а рабы. Давайте создадим профсоюз, я готов за это взяться. “Вот оно!” - подумал я. Ключи к нужному заводу подбираются сами в виде молодого “гегемона революции”, глаголющего короткими и прямыми фразами.
Действия “по вовлечению” работников провели стремительно, не обращая внимания на руководство комбината и людоеда-директора. За неделю в профсоюз вступили 150 человек из 400 работающих. Невероятно! Я не вылезал с Бревенника.
Именно там я понял, что на прямой разговор с рабочим человеком нужно идти, имея с собой максимум “боеприпасов” - ручек и бланков заявлений. Порою времени на разговор очень мало, а упускать потенциальных членов профсоюза из-за того, что нечем подписать заявление о вступлении, крайне неприятно. После истории с 23-м лесозаводом я, выезжая на предприятие даже с иными целями, нежели вовлечение в профсоюз, всегда ехал с карманами, набитыми ручками. На всякий случай.
Правда, некоторые примеры заставляли задуматься о крепости пролетарских рядов. Вот один из них. При общении в прокуренной бытовке рабочий поведал мне о незаконности лишения его КТУ - коэффициента трудового участия. Бегло просмотрев бумаги, я понял, что нарушение действительно есть, ибо работодатель снизил коэффициент без решения бригады, чем не вписался в процедуру. “Думаю, получится решить это достаточно быстро”, - сказал я. “Только ты сделай так, чтобы директор не узнал, что это я пожаловался!” - попросил пролетарий. “Так ведь вопрос по вам персонально. Как утаить фамилию?” - вопрошал я. “Ну, тогда и не надо, раз вы по-другому не умеете!” - резюмировал представитель рабочего класса. Как защитить члена профсоюза, когда он этого не хочет? Ответа на этот вопрос у меня нет до сих пор. Сомнения в стойкости после таких бесед стали усиливаться.
Классика профсоюзного жанра заставила меня передать в бухгалтерию завода 150 заявлений на удержание профвзносов. То есть рассекретить фамилии членов профсоюза. И после этого началось! Помните “Джентльменов удачи”? “Все побежали, и я побежал!” - говорил Василий Алибабаевич. Тот же стадный инстинкт сыграл и здесь. Масса не выдержала коллективных и персональных угроз и дрогнула. Чем угрожали? Лишением премий, переводом на низкооплачиваемую работу, прекращением отпуска продуктов в кредит в заводском магазине (дело-то было на острове). Обещались проблемы с переправой на большую землю (она тоже была в руках завода) и многое другое. Кому-то пригрозили начистить физиономию в темном уголке острова.
Директор действовал молниеносно. Он за несколько часов лично провел собрания во всех цехах, а его кадровики и служба безопасности работали с членами профсоюза персонально. Работодатель оказался сильным и, главное, недооцененным противником. Последующие жалобы в прокуратуру и другие инстанции ни к чему не привели. Помнится, в кабинете прокурора района, куда тот вызвал нас обоих, чуть не дошло до потасовки, настолько высок был накал страстей.
И в обком стали пачками приходить заявления с одной и той же фразой “Прошу отчислить меня из профсоюза”, написанных, естественно, под диктовку.
Выбирая между безопасностью, малыми, но имеющимися здесь и сейчас материальными благами, и большими, но не гарантированными благами в будущем, пролетариат выбрал первое. Так ли уж он в этом виноват? Не важно. Масса не только инертна, но и часто забита и в силу этого боязлива. Игнорировать сей факт и ждать единства и борьбы за рабочие идеалы? С моей стороны это было наивно. Призывы к сплоченности и солидарности ни к чему не привели. Через месяц в первичке остался один председатель, а вскоре с завода ушел и он.
После этой истории я стал с опаской относиться к рабочим, приезжающим в обком профсоюза с просьбами создать у них профорганизацию. Хотя не раз слышал мнение седовласых “профлидеров”, суть которого в том, что не надо “искусственно” лезть на предприятие с профсоюзом. Надо ждать, пока рабочие сами придут за помощью в создании первички. “Не нужно торопиться, пока плод не созрел…” - твердили умудренные опытом профсоюзные философы.
Считаю их неправыми сразу по нескольким причинам. Или за такими словами скрывается оправдание собственной лени и нежелание вылезать из председательского кабинета. До боли знакомая картина. Или работники “созревают” до стадии самостоятельной поездки в обком профсоюза, когда ситуация на предприятии уже накалена до предела. Или работодатель вконец прижал пролетариат, как на лесозаводе № 23. До той степени, что уже не продохнуть, и создание там первички чревато лобовым с ним столкновением, в котором у общественной организации немного шансов на победу. Или имеется множество нарушений, задержки зарплаты, неуплата налогов и сборов во внебюджетные фонды - и работодатель явно идет ко дну. То есть создание первички там - гиблое дело. Долго она не проживет и защитить кого-то вряд ли сможет. Плод в таких ситуациях выглядит не зрелым, а перезревшим.
К делу создания новых первичек в идеале надо подходить системно, с позиций органайзинга. А когда он не под силу, то хотя бы продуманно. Ведь не так сложно составить списочек организаций вашей отрасли, не имеющих профсоюза. Откинуть мелкие, финансово нестабильные или работающие сезонно, в которых нет постоянного трудового коллектива. Останется не так уж много предприятий. И нет необходимости ждать “ходоков” от них. Когда они придут, будет уже поздно. Нужно самому искать максимально удобный вариант “захода” на промплощадку и пытаться создать первичку. Других вариантов я не вижу.
Раз уж в этом материале речь зашла об ошибках в деле создания первичек, то остановлюсь еще на одном примере. По сравнению с основательной и системной работой органайзера, о которой на страницах “Солидарности” писал Александр Илларионов, моя деятельность выглядит сумбурной и поспешной. Но даже и в таком торопливом ритме можно ухитриться обогнать паровоз и наделать глупостей.
Я, приехав в очередной медвежий угол, брал с боем очередной леспромхоз. Не спешил ехать по участкам, решив для начала хорошенько поработать в “конторе”. И сразу же в отделе охраны труда натыкаюсь на готового профлидера. Им оказался человек, имевший опыт работы в профкоме на соседнем предприятии. Он неплохо знал трудовое законодательство, разбирался в основах профсоюзного строительства и, главное, имел желание возглавить процесс. “Я и сам, бывало, подумывал о создании первички, - говорил он. - Проблемы в леспромхозе есть, и рабочие поддержат…” Я был вне себя от радости. Ведь найти лидера - одно из главных, если не главное условие создания профорганизации. А здесь эта задача была решена в первые же часы!
Я решил ковать железо, пока горячо. В тот же день наметили собрание работников управления в “красном уголке”. Хотелось поскорее создать организацию и избрать найденного “самородка” председателем. Чтобы ездить с ним по участкам уже в статусе полноценного лидера созданной первички. Ведь с рабочим классом легче вести разговор, ставя его перед фактом и начиная призыв к нему словами: “На нашем предприятии создана профорганизация, ее задачи такие-то, председателем избран такой-то” - и так далее.
Из двадцати человек “конторских” за создание первички проголосовали все. А за предложенную мною кандидатуру на пост председателя - никто. Более того, они тут же выдвинули другого человека, работающего инженером по лесфонду, и проголосовали за него. Собрание на том закончилось, все разошлись, в том числе и “самородок”. А инженер по лесфонду стал спрашивать, что вообще произошло и чем ему теперь нужно заниматься. По мере моих объяснений его лицо становилось все грустнее. Под конец он задал резонный, в общем-то, вопрос: “А что мне с этого будет?” И, разумеется, не получив внятного ответа, сказал, что ему это неинтересно. Так я и остался один в “красном уголке” - вроде как с организацией, но на самом деле без нее.
Я за несколько часов завел себя в тупик, выбираться из которого пришлось несколько месяцев. Не поторопился бы изначально - не сделал бы такой ошибки. Но и не нажил бы бесценного опыта.
Вывод напрашивается сам собой. Органайзинг сложен, длителен и дорог. Но если на него не хватает потенциала, это не означает, что к работе по созданию первичек можно подходить поспешно или даже халявно. Этой работе обязательно должен предшествовать подготовительный этап: сбор информации, ознакомление со структурой предприятия. Если возможно, лучше провести предварительные беседы, чтобы знать ситуацию в организации. То есть необходимо использовать отдельные элементы органайзинга, не требующие много времени и больших финансов.
Продолжение следует
Чтобы оставить комментарий войдите или зарегистрируйтесь на сайте!
Чтобы оставить комментарий войдите или зарегистрируйтесь на сайте
Если вам не пришло письмо со ссылкой на активацию профиля, вы можете запросить его повторно